Теперь их плелось за Георгием не менее полудюжины. Он бежал через комнаты, распахивая двери, сворачивая в какие-то коридоры, попадая в пустые залы, иногда оказываясь в тупиках и из этих тупиков спешно выбираясь. Город затеял с ним очередную игру. Улиц отныне не существовало и не существовало неба над головой, а был единый бесконечный лабиринт, сотканный из коридоров и комнат, лестниц и обширных залов. Дом тянулся, достраиваясь по мере продвижения человека, и щипать себя было совершенно бессмысленно. Еще на что-то надеясь, он пытался стрелять в мраморных чудовищ, целя в конечности и по глазам, но пули не причиняли мраморным зверям ни малейшего вреда. И в отличие от лохматых уличных горилл, эти не взвизгивали и не рычали - шли молча, почти наступая на пятки, срезая углы самым обыкновенным образом - телом и когтистыми лапами вонзаясь в стены, снося все на своем пути.

В одном из тупиков Георгию пришлось совсем худо. То ли здание решило передохнуть, то ли захотелось незримому божеству малость подшутить, но так или иначе в нужный момент "строительство" прекратилось, лабиринт оборвался, завершившись банальной ловушкой. Хрипло ругаясь, Георгий прыгал от окна к окну, но тщетно. Всюду была пустота. Вот и выбирай, сердешный! Либо сигай вниз головой, либо принимай бой с тем, что есть.

Монстр с полуметровым рогом на вытянутой морде шагнул в комнату, когда Георгий в отчаянии обстукивал ближайшую стену. Искал лаз, тайник, все, что могло бы выручить его. Но стена оказалась прочной, без сюрпризов. Он обернулся. Носорог, чуть приподняв передние конечности, приближался к нему. Паркет потрескивал под ним, рог временами касался потолка, прочерчивая в известковом покрытии неровные борозды.

- Скотина! - Георгий вскинул автомат. Пули ударили в массивную грудь чудища, искрами рассыпались по комнате. Грохот смолк, затвор бессильно клацнул, выплюнув последнюю гильзу. Георгий оглянулся на окно. Оставалось рисковать - и рисковать по-настоящему, поскольку скалолазом он никогда себя не считал. Но уж лучше сверзиться вниз, чем оказаться нанизанным на чужой рог.

Стремительно он отстегнул от приклада ремень, автомат завел под растворенную раму. На создание более хитрого крепежа не было попросту времени. Ремень Георгий выбросил из окна. Теперь все зависело от собственной хватки. Цепляясь за подоконник, он свесился наружу, ногами уперся в шероховатый бетон. Скрипнула, закрываясь, оконная рама, - это руки осторожно перехватили ремень. Вниз Георгий старался не смотреть - без того знал, что до нижнего окна оставалось еще прилично.

Хрустнуло сокрушаемое дерево, ремень в руках дрогнул. Георгий поднял голову. Так и есть! Над ним показалась уродливая морда носорога. Лишенные зрачков глаза, такие же белые как клыки, смотрели на повисшего внизу человека смотрели без всякого выражения. Гипноз - какого не пожелаешь и врагу. В какой-то из моментов Георгий подумал, что не выдержит этого ужаса и разожмет пальцы. Чудище медленно протянуло к нему когтистую лапу, и Георгий охнул. Ремешок был недлинный, но, навалившись на раму, страшилище даровало человеку еще с десяток сантиметров. Ногами он уже доставал оконный проем нижнего этажа, но о том, чтобы спрыгнуть точнехонько на карниз, нечего было и думать. Потому как не каскадер и не акробат. Привязать бы к ремню дополнительную веревку например, скрученную жгутом рубаху или рукав от комбинезона, но об этом следовало подумать раньше...

Загрохотало где-то справа. Георгий повернул голову. Так и есть! Нетерпеливые монстры прорубали дорогу сквозь бетон.