Георгий внутренне содрогнулся. Слово-то какое вынырнуло! И вроде как к месту. Именно - стерилизация! Лишившись главного оппонента, природа спешно берет свое, десятками способов вымачивая, высушивая и выпаривая скверну былых поселений. Если разобраться, города, деревни, мосты и железные дороги - все это для нее не более чем струпья, коросты и фурункулы. Вот и прижигает их солнышком, размывает дождем и градом. А после наплывают акульей стаей буйные киплинговские джунгли, поглощая дворцы и мавзолеи, пирамиды и каменных исполинов. Сходят с гор ледники, пропахивая через заброшенные кварталы глубокие морены, талая вода обращает их в озера.

Он хмуро огляделся. Ледниками здесь, впрочем, не пахнет. Как не пахнет и градом с дождем. Зато солнца явно через край. Небо - странное, прямо-таки хрустальной чистоты. Ни облачка, ни тени, ни самой захудалой тучки. Потому и пекло такое. На мостовых впору яичницу выпекать.

Шершавым языком Георгий провел по треснувшим губам и снова болезненно поморщился. Даже с мимикой наблюдались откровенные затруднения. Попробуй улыбнись или нахмурься, когда лицо превратилось в ссохшуюся маску...

Тень промелькнула справа - быстрая, почти неуловимая, но он уже научился их различать. По скорости, по способу передвижения. ТАК могла скользить лишь действительно ТЕНЬ. Значит, обладатель ее летел где-то выше.

Горячий автомат сам прыгнул в руки, Георгий повалился на спину и тут же разглядел пикирующее на него чудовище. Лохматое, с диковинными крыльями за спиной, с выпученными глазами... Большего он рассмотреть не успел. Реакция у твари была отменной. Раньше, чем он нажал спуск, атакующий зверь взмыл ввысь, и грохочущая струя трассирующих пуль понеслась уже вдогон, выписывая вокруг лохматого летуна огненные вензеля. Слепящее солнце мешало целиться, и Георгий бешено крутил стволом, пытаясь зацепить удаляющееся существо, в бессилии сознавая, что мажет и мажет. Сухо клацнул затвор, последняя гильза со звоном откатилась к стене. Георгий, не меняя положения, перезарядил оружие. Какое-то время слезящимися глазами изучал опустевшее небо. Никого и ничего. Все те же подпирающие высь небоскребы и голая, прямо-таки похмельная голубизна...

Поднявшись, Георгий перебежал улочку, вновь оглядел близкие стены. Вроде тихо. Надо полагать, минут на пять-шесть отпугнул зверюг.

Покряхтывая, он присел на корточки, глазами скользнул по кирпичной кладке напротив и растерянно сморгнул. В висках звонко ударили знакомые молоточки, ладони мгновенно вспотели. Вот так оно и бывает - случайно и когда уже совсем не ждешь. Крикнуть что ли "эврика"? Или что положено кричать в подобных случаях?

Боясь ошибиться, он подался вперед, внимательно оглядел нижние камни. Так и есть! Цементные швы чуть сдвинуты, кирпичи перекошены, даже контур почти угадывается!

Георгий хрипло рассмеялся. Воистину у него начинал вырабатываться нюх на подобные места. Город был просто испещрен различного рода тайниками. В его положении это оказалось настоящим спасением. Должно быть, время от времени странное местечко все-таки посещали неведомые экспедиции. Как Амундсен, оставлявший на пути к Южному Полюсу вехи над зарытым в снег продовольствием, так и тут успел поработать некто заботливый и опытный. В стены домов и брошенные квартиры неведомые доброжелатели замуровали бездну предметов первой необходимости: воду, консервы, медикаменты, боеприпасы. Именно в таком тайничке он и обнаружил три дня назад автомат с парой рожков и подсумком, доверху набитым патронами. Позднее в другом тайнике ему довелось отыскать брезентовый мешочек с сухарями и термофлягу с водой. Не случись этого, до сегодняшнего дня он бы попросту не дожил. Скончался бы от жажды либо погиб от когтей лохматых летунов. Однако не скончался и не погиб. Благодаря тем, кто оставил ему эти сюрпризы.