Священник так сформулировал вопрос, что не оставалось сомнений, к какому ответу он ее подталкивает. Теперь, попав в палату, он был убежден, что судьба велит ему соединить этих двоих.

     Шейла устала. Такой усталой она никогда в жизни себя не чувствовала. И кто знает, сколько еще часов родовых схваток ей предстоит. Спорить не было сил, да и, может статься, Слейд понимает, что делает.

     Кроме того, не канули в прошлое ночь на пляже и мужчина, остановивший тогда время для нее.

     — Да, — прошипела она с началом новой схватки. Боль росла быстро, пока ничего больше не осталось, только боль и она. Все остальное исчезло.

     Шейла сжала зубы, отчаянно пытаясь не кричать, но стон тем не менее вырвался, что подсказало отцу Куллэму поспешно открыть молитвенник. Он быстро нашел нужную страницу, больше по привычке, чем по необходимости. За тридцать лет он обвенчал столько пар, что мог бы заполнить ими большой театральный зал.

     — Тогда, я думаю, мне следует поскорее обвенчать вас, дорогая, и не мешать больше.

     Слейд взял руку Шейлы в свою.

     — Короткий вариант, отец, пожалуйста. — Он чувствовал, как Шейла сжала его пальцы. От страха или новой схватки? Он взглянул на монитор. На экране не было признаков приближающейся волны. — Начинайте.

     Отец Куллэм понадеялся, что монсеньор проявит здравый смысл, услышав эту историю.

     — Согласна ли ты, Шейла Поллак, взять этого мужчину, Слейда Гарретта, в законные супруги, чтобы любить и уважать его в болезни и здравии, горе и радости, пока смерть не разлучит вас?

     Шейла скорчилась. Боль лишила ее всякой воли к сопротивлению. Она ответила быстро, пока еще могла дышать:

     — Да.

     Начинается, подумал Слейд, глядя на экран. Волны схваток все нарастали, накрывая и поглощая Шейлу. Ее пальцы впились в его ладонь. Как бы он хотел взять на себя хоть немного ее боли!

     — А ты, Слейд Гарретт, согласен взять эту женщину, Шейлу Поллак, в законные супруги...

     О Господи, ребенок выходит. Шейла чувствовала, как он толкается, и в панике посмотрела на Слейда.

     — Я думаю, он выходит!

     Отец Куллэм заторопился:

     — ...чтобы в горе и радости, в болезни и здравии любить и уважать ее, пока смерть не разлучит вас?

     Шейла, опираясь на руки Слейда, согнулась и села.

     — О Господи, Слейд, позови медсестру. Немедленно.

     — Подожди... Держись, Шейла, держись, — взмолился он и ответил отцу Куллэму: — Да.

     Слейд замахал рукой, торопя священника. В другую руку вцепилась Шейла, сокрушаемая новой схваткой.

     — Властью-данной-мне-штатом-Калифорния-объявляю-вас-мужем-и-женой. — Фраза вылетела почти как одно слово. Отец Куллэм захлопнул молитвенник и перевел дух. — В этом месте я обычно говорю: можете поцеловать новобрачную, но, похоже, вы уже сделали гораздо больше.

     Шейла захныкала, не в силах говорить. Ее ребенок рвался на свет.

     — Слейд...

     Наверное, она не понимала, что все еще держит его руку. Он осторожно высвободился. Адреналин гнал кровь по жилам, и все вокруг казалось каким-то нереальным. Как во время событий в горячих точках, которые он освещал в своих репортажах.