|
— Они снимут с меня го лову и набьют ее дерьмом. Глаза у Гарри слезились, зубы стучали, татуировки страшно зудели. В воздухе уже чувствовалось приближение врага. — Это дьявол, Рауль? — проговорил он. — Если хочешь, зови их так. Гарри кивнул. Хороший ответ. — Так ты не идешь? — спросил Рауль. — Нет. Я пришел сюда, чтобы увидеть врага в лицо и сопротивляться ему, как могу. — Тогда желаю удачи. — Новая волна сотрясла землю, и Рауль едва удержался на своих маленьких ножках. — Я пойду. Он повернулся и поспешил вниз, а Гарри возобновил подъем. В земле множились и увеличивались трещины шириной в ярд и больше. Земля и камни вокруг них разжижались и стекали в бездну. Дальше открывалась сама нейрика, уже достигшая ширины в тридцать ярдов. Берег за ней больше не походил на то завораживающее зрелище, какое Гарри наблюдал в святилище Заим-Карасофия. Невдалеке подымалась гигантская стена Иад, а перед ней земля превратилась в водоворот камней и грязи. Это, однако, не остановило влияния иадов на сознание Д'Амура. Он почувствовал волну отвращения к себе и к миру. Он был болен, он хотел испытать все зло мира, и вот оно шло к нему; теперь ему оставалось только убить себя. Он попытался стряхнуть наваждение, но бесполезно. Го лову его заполнили образы смерти: тело Теда Дюссельдорфа на цементном полу; разорванные трупы Заим-Карасофия, сидящая перед пламенем свечей мертвая Мария Назарено. Он слышал их рыдания и вопли, и все они обвиняли его в своей гибели. — Ты так и не понял. Он оглянулся. Справа от него из трещины выглядывал отец Гесс. Раны, что нанесла ему Лентяйка Сьюзан столько лет назад, еще не зажили. — Я здесь не затем, чтобы обвинять тебя, Гарри. — Тебя нет здесь. — Ладно, Гарри. — Гесс улыбнулся окровавленным лицом. — Какая разница? Причина наших бед не в реальности, а в иллюзиях. Пойми хотя бы сейчас. Гарри знал это. Вот и сейчас перед ним была иллюзия, наколдованная кем-то. Почему же он не мог оторвать от нее глаз? — Потому что ты любил меня, Гарри, — сказал отец Гесс — Я был хорошим человеком, но, когда дошло до дела, ты не смог меня спасти. — Он закашлялся, и из его рта хлынула струйка гноя. — Это, должно быть, ужасно — такое бессилие. Вот и сейчас ты видишь врага и ничего не можешь сделать. — Ты закончил? — спросил Д'Амур. — Ближе… — Что? — Подойди ближе. Гарри послушался. — Так-то лучше. Я не хочу, чтобы нас слышали. Это все зеркала, — проговорил Гесс. Внезапно он вытянул руку и схватил Гарри за лодыжки. Тот попытался вырваться, но призрак держал крепко и дюйм за дюймом подтягивал его к трещине. Лицо фантома колебалось — под ним не было черепа. — Видишь? — спросил безгубый рот. — Это зеркала, а мы отражения. Оба. — Да пошел бы ты! — заорал Гарри и рванулся, освободившись из его рук. Гесс пожал плечами и усмехнулся: — Ты все-таки не понял. |
