— Копьё моё, — заявил Прохоров и взял обновку, прислонив вилы к стене.

Я подошел и прикоснулся к вилам, отправив их в хранилище. Могут пригодиться. Как минимум, для того, чтобы картошку выкопать.

— А где вилы? — удивился Артём, ведь прошло всего мгновение, а они исчезли прямо у него на глазах.

— В целости и сохранности, — ответил я, подошел к ножу, заставил его отправиться в хранилище, и двинул в глубину дома.

— Опять твои секреты, — буркнул Прохоров и последовал за мной.

Соседнюю комнату боец использовал в качестве спальни и вёл пагубный образ жизни. Окна заколочены и зашторены. Диван разложен и усыпан обилием бутылок. Кисловатый запах перегара въелся в мебель и стены. В дальнем углу стол, на котором стоит подсвечник, залитый толстым слоем воска.

Посмотрев направо, я увидел самодельный самогонный аппарат. Рядом стоял пластиковый контейнер с пророщенным зерном. Видать, пытался сделать солод для самогона. Хотя, что значит, пытался? Судя по ароматам, у него очень даже получилось. Самоубийца. От самогонки вонища на всю округу. На что он надеялся? Что упьётся до смерти — до того, как его загрызут? Лучше бы уходил отсюда. А это что?

На столе в дальнем углу комнаты лежала тетрадь, исписанная корявым почерком:

«Все братишки полегли. Остался я один. Славку вчера схоронил. Червяк грызанул прямо в ногу, ну Славка и сгнил за пару часов. Всё. Мотострелковый полк уничтожен в полном составе. А я… А что я? Хромым отсюда уже не выберусь. Повсюду твари. Страшно…»

Прочитав это, я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Насколько же обречённым чувствовал себя этот боец? На его бы месте я всё равно попытался выбраться. Лучше смерть на пути к шансу выжить, чем ожидание неминуемой гибели. Был у меня знакомый друид, который говорил «Между жизнью и смертью, всегда выбирай жизнь.». Хорошее жизненное кредо. Ему я и пытаюсь следовать.

Продолжив чтение, я нашел ещё пару занятных строк:

«Связь потеряна. Барон Богданов мёртв. Повсюду твари. Отступая из Кунгура, сержант Марков заманил монстров на склад боеприпасов, а после подорвал его. Отважный был мужик. Добрый. Жаль его. Но я ему благодарен. На шум сбежались монстры со всей округи, а мы смогли утащить тяжело раненных Кольку и Петруху на окраину Исаковки. Даст бог, отсидимся тут пару дней, а потом пойдём дальше».

Выходит, что отсидеться не вышло. Впрочем, это не отменяет храбрости бойца.

— Нашел что? — спросил Артём, заглянувший в комнату.

— Только пророщенное зерно. Заберём. Это лучше, чем ничего.

— А у меня рюкзак, — похвалился Прохоров, демонстрируя добротный тридцатилитровый армейский рюкзак.

— Красавец. Жаль, он не набит тушенкой, — улыбнулся я.

— Да. От тушенки я бы сейчас не отказался. Идём дальше?

Я кивнул, и мы направились центр деревни. В небе мелькнула тень, которую я сперва почувствовал и лишь потом увидел. Схватив Прохорова, я оттащил его к близлежащему дому и затаился.

— Что там?

— Не знаю. Какая-то пакость в облаках, — ответил я, всматриваясь в небеса. — Обыскиваем вон тот магазин — и уходим отсюда как можно быстрее.

— Я тебе с самого начала говорил… — начал было ныть Артём, но сам себя заткнул. — Надеюсь, там есть еда.

— Всё, идём. Вроде, улетел.

На бегу я призвал Галину, снова заткнул ей рот и вытянул из неё всю ману. Как раз хватило на запуск Всевидящего Ока и осталось на три или четыре ледяных иглы. Просканировал здание магазина снизу доверху — никого.