|
Он поднял голову, и теперь в его глазах горела злая решимость. – Настоящая женщина, а не та, которая покупает меня, словно какую-то вещь, понятно? Мне, черт побери, нужны обычные человеческие отношения! Это что, тоже запрещено законом? Моя работа такова, что я лишен всего этого. Я делаю то, за что мне платят, и делаю это на совесть. Но мне хочется иметь собственную личную жизнь. В этом, насколько я понимаю, нет ничего противозаконного.
– Нет, – согласилась Ева. – В этом – нет. – Когда я заполнял анкету, я соврал относительно того, чем зарабатываю на жизнь. – Чарльз раздраженно передернул плечами. – Я не хотел, чтобы мне подобрали какую-нибудь извращенку, у которой дрожат коленки от желания встретиться с жиголо, мужчиной-проституткой. И что теперь? Вы арестуете меня за то, что я соврал в этой гребаной анкете? – Нет, конечно. – Ева чувствовала себя неловко из-за того, что довела собеседника до такого состояния. И еще – неожиданно для себя самой она испытывала по отношению к нему искреннее сочувствие. – Я знаю, что ты должен был встретиться с женщиной по имени Марианна Хоули. Помнишь ее? – Марианна… – повторил следом за ней Чарльз, сделав большой глоток из запотевшего бокала. Он явно прилагал немалые усилия, чтобы взять себя в руки. – Я видел ее на видеозаписи, которую мне показали в агентстве. Симпатичная женщина, очень милая. Я созвонился с ней, но она уже встречалась с кем-то другим. – Чарльз наконец сумел выдавить из себя невеселую улыбку и снова передернул плечами. – Мое цыганское счастье… А она была как раз моего типа – именно такую я и искал. – Выходит, ты с ней так ни разу и не виделся? – Нет. Зато познакомился с остальными четырьмя женщинами, которых они для меня подобрали. С одной из них у нас даже что-то завязалось – в течение нескольких недель мы время от времени встречались. А потом я решил: если я хочу, чтобы наши отношения переросли во что-то большее, я должен быть честным, и обязан рассказать ей, чем зарабатываю на жизнь. – Он горько усмехнулся и поднял руку с бокалом, как бы приглашая Еву выпить. – На этом все и кончилось. – Мне очень жаль… – Ничего, – одними губами улыбнулся Чарльз, – на ней свет клином не сошелся. У них там много таких. Жаль, что Рорк снял вас с забега. – Чарльз, Марианна мертва. – Что? – Разве ты в последнее время не слушал новости? – Нет. Я даже телевизор не включал. Мертва? – Он сузил глаза, устремив взгляд на Еву. – Наверное, убита. Вы бы не пришли, если бы она тихо скончалась во сне. Значит, она убита. И я – в числе подозреваемых? – Да, так оно и есть, – честно ответила Ева. Этот парень вызывал у нее искреннюю симпатию, и она не хотела юлить, разговаривая с ним. – Я обязана официально допросить тебя – хотя бы для того, чтобы соблюсти положенные в таких случаях формальности. Поэтому скажи, располагаешь ли ты алиби на вечер последнего вторника, среды и на вчерашний вечер? Чарльз долго смотрел на свою гостью, и в его глазах читался неподдельный ужас. – Скажите, как вы работаете? Через день? Ведь ежедневно вариться во всем этом, по-моему, не смог бы ни один живой человек. – Я могу задать тебе тот же самый вопрос, – спокойно ответила Ева, не отводя глаз. – Так что давай оставим наши профессии в стороне. Итак, у тебя есть алиби? Мужчина первый отвел взгляд и встал из-за стола. – Я должен заглянуть в свое расписание. |
