– В Лос-Анджелес?

– Да. Мне нужно готовиться к церемонии вручения кинопремии.

– Кинопремии? – поперхнулась Новак. – Ты же не любишь такие церемонии…

– Эта мне понравится. – Губы Лукреции Каттэр искривились в улыбке. – К тому же ты в числе номинантов.

– Я?! – Новак даже рот раскрыла.

– Да, в категории «Лучшая актриса». – Лукреция засмеялась. – Безумно смешно, правда?

– «Лучшая актриса»?!

Новак не верила своим ушам. Выиграть кинопремию – это была её мечта. Но премию дают только по-настоящему великим актрисам!

Сзади потянуло сквознячком, и вдруг рядом с Новак оказалась Лин-Лин.

– А-а, Лин-Лин! Есть новости?

Лин-Лин не ответила, только многозначительно посмотрела на Новак.

– Уходи! – Лукреция Каттэр махнула дочери рукой, унизанной бриллиантовыми перстнями.

– Да, маман.

Сделав ещё один реверанс, дочь попятилась к двери.

Новак постояла минуту в коридоре, стараясь понять, что происходит. Маман ненавидит церемонии вручения различных премий и никогда на них не ходит, даже если премию должны вручить ей самой. Почему же она собралась на вручение самой известной премии в мире, хотя номинирована не она, а Новак?

«А если я вдруг выиграю?!» Новак так и распирало от волнения. В груди словно кружились тысячи сверкающих светлячков. Она вздохнула и прижалась ухом к двери, надеясь услышать ещё что-нибудь о кинопремии.

Она услышала, как маман спрашивает Лин-Лин:

– Какие новости об этих омерзительных братцах из магазина товаров для рукоделия?

– Хамфри Шанс и Пикеринг Риск всё ещё сидят в тюрьме, но, поскольку не нашлось улик, подтверждающих, что это они стреляли в Даркуса Катла, полицейским придётся рано или поздно их отпустить.

Новак похолодела. Руки покрылись пупырышками. Даркуса застрелили?!

– Забудь об этих слабоумных. Они так невероятно тупы, что не представляют угрозы. – Лукреция рассмеялась, а потом вздохнула: – Если бы этот мальчишка не выскочил заслонять отца, не было бы всей этой суеты. Из-за неё невозможно оставаться в Лондоне. Только я подумаю, что от всех откупилась, появляется новый свидетель. А я не могу рисковать скандалом в прессе. Я не собиралась убивать Бартоломью Катла – хотела просто вывести его из строя. Нужно было позволить тебе это сделать. Ты позаботилась о той надоедливой журналистке? – обратилась она к телохранительнице.

– Эмма Лэм больше не будет вести репортажи, – ответила Лин-Лин. – Её теперь никто не возьмёт на работу.

– Хорошо.

Новак тихонько отошла от двери и бросилась бежать. Жерар ждал её у лестницы.

– Мадемуазель, машина подана.

– Я не поеду, – задыхаясь, еле выговорила Новак. – Она передумала.

Девочка взлетела по лестнице, перескакивая сразу через две ступеньки. Сердце у неё рвалось на куски. Её родная мать застрелила её единственного друга в целом мире. Даркус умер.

6

Перелётные пташки

Хамфри Шанс лежал на нарах и смотрел на серый матрас вверху, разделённый на ромбики металлической сеткой. Он старался не слушать нескончаемую нудятину своего двоюродного брата. Краем глаза он видел, как по отштукатуренной стене ползёт мокрица, приближаясь к его пухлому локтю. Хамфри уцепил мокрицу двумя пальцами и закинул в рот. Кормили в тюрьме плохо.

«Мокрицы не очень вкусные, – подумал он, разжёвывая передними зубами крошечный живой комочек.