Ну что ж, надеялась Роксана, он испытал удовольствие от своей власти. И хватит. Сэму Кендрику пора заплатить за это, и очень, очень дорого.

 Шагая через сад к отелю, она размышляла. Ее сердце должно остаться крепостью. Сэм Кендрик не найдет пощады.

 ***

 - Есть же какое-то объяснение, Том. Должно быть.

 - Недостаточно убедительное.

 Кулак Голдмана опустился на стол, сердитое лицо раскраснелось от ярости.

 - Ты утвердила бюджет фильма, ты согласилась с выбором трех мест съемок, которые оказались никуда не годными, ты использовала свою власть, настояв на выборе актеров, и выбор этот оказался неудачным. С самого старта проекта ты взяла на себя роль продюсера.

 - Спасибо за напоминание, - холодно ответила Элеонор Маршалл.

 Она стояла перед столом своего босса статная и безупречная, в брючном синем костюме; платиновое обручальное кольцо блестело на четвертом пальце левой руки.

 - "Увидеть свет" должен был возродить нас. А теперь все летит к черту, в корзину! Наш рывок в Нью-Йорк ради спасения проклятой студии тоже был сделан в расчете на этот фильм...

 - Мой рывок.

 - О да. Твой рывок. Правильно. И твой фильм. Твой выбор актеров. Твои ошибки!

 - Том, если ты помнишь, Роксану Феликс не я пригласила.

 - Я помню твою подпись под документом, подтверждающим, что она взята на роль.

 Элеонор отступила. Лицо ее потемнело.

 - Так ты снимаешь с себя ответственность, Том? Это ты хочешь сказать?

 Голдман помолчал и глубоко вздохнул.

 - Слушай, Элеонор, правление знает о наших проблемах на съемочной площадке. Не смотри на меня так. Говард Торн требует объяснений.

 Элеонор почувствовала, как страх стискивает сердце.

 Боже милостивый, почему именно Говард Торн? Торн - один из акционеров, а если точнее, у него пятнадцать процентов. Он больше всех будет жаждать крови, если все пойдет не так. И чьей крови? Уж явно не Тома Голдмана. С ним она уже сталкивалась. Довольно жадный до славы, когда дела идут хорошо, Том уносил ноги от проблем с бюджетом так быстро, как только мог. И если понадобится свалить с себя ответственность за Роксану Феликс, он так и сделает.

 Похоже, момент, которого она всегда боялась, наступил. Тому Голдману придется выбирать - уволить ее или оставить. Но если он ее оставит, то поплатится собственной карьерой.

 Видимо, в Голливуде именно так кончается всякая дружба. Полным разрывом ради собственного выживания. Значит, пятнадцать лет их дружбы ничего не значили для Голдмана? Убить или быть убитым?

 - Ты говоришь, - медленно повторила она, - ты мог бы солгать, что поддерживал утверждение Роксаны Феликс на роль?

 Том Голдман посмотрел на нее тяжелым взглядом.

 - Вот что я говорю, мадам: если ты хочешь остаться президентом студии, тебе лучше решить все возникшие проблемы. И как можно скорее.

 Элеонор повернулась и молча вышла из его кабинета.

 Том Голдман смотрел ей вслед. Когда она исчезла в коридоре, он упал в кожаное кресло в полном отчаянии. Он злился на Элеонор как никогда.

 Кстати, только так он мог маскировать свои чувства к ней. Это было необходимо. Потому что она принадлежит Полу Халфину. Потому что он зачал ребенка с женщиной, которую, теперь он хорошо понял, совсем не любит. Может, она ему вообще не нравится, но именно она будет матерью ребенка, за которого он несет полную ответственность.

 Та ночь в Нью-Йорке показала Тому, что такое настоящая любовь и неподдельная страсть. Теперь с Джордан ему даже трудно возбудиться. Он делал вид, что причина в ее беременности, но вряд ли она верила... А в это время студия и фильм, его большая светлая надежда, шли ко дну.