Надо послать ему цветы, подумала Элеонор благодарно, нажимая коды Джейка Келлера и давая команду машине найти и напечатать расхождения, которые обнаружатся в сравнении с первоначальными записями.

 У меня есть коды Келлера. У него моих нет, торжествовала Элеонор. Так что читай это и рыдай, сукин сын. Я пока еще здесь президент. И что бы ты себе ни воображал, так и останется.

 У нее на столе зазвонил телефон. Элеонор взяла трубку левой рукой, правой продолжая нажимать на клавиши. Глаза были прикованы к экрану. Боже, невероятно. И за всем этим стоит Джейк Келлер... Доказательства разворачиваются перед ее глазами и выстреливают из цветного принтера по четыре страницы в минуту. Губы Элеонор сжались.

 - Маршалл, - сказала она.

 - Элеонор, это Том.

 - Привет, Том. Ты не можешь подождать? Я как раз на середине одного дела.

 - Нет, я должен увидеть тебя немедленно.

 Голос звучал настойчиво, и Элеонор сказала:

 - Буду через пять минут-.

 Потом она вынула из сумочки золотую пудреницу, посмотрелась в зеркальце, добавила немного помады на губы, а принтер тем временем выплюнул последние листки Она собрала их все и сложила в кейс, закрыла его. Потом взяла список, подготовленный по указаниям Алекса Розена, побрызгала на шею "Шанелью № 5". Элеонор пребывала сегодня в прекрасном настроении.

 Разве не смешно? Она сражалась за свою должность, за то, чтобы не рухнула ее карьера, и через пару часов ей лететь на Сейшелы. Ей надо волноваться за работу, а она нисколько не волновалась. Она чувствовала себя превосходно.

 И уверенно.

 Входя в кабинет Голдмана, Элеонор ощутила некоторые угрызения совести от радостного возбуждения, которое испытывала. Она собиралась расправиться с Джейком Келлером. Покончить с его карьерой. И не только в "Артемис", но и в любом другом месте. И если Тому это не понравится, то очень плохо. Она приперла Джейка Келлера к стенке и понимала это. Может, это не слишком по-женски - испытывать восторг от перспективы мщения? Но черт побери, ее это все равно не остановит.

 - Элеонор, входи, - сказал Том Голдман, поднимаясь и приветствуя ее. Он неловко переминался с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно. - Как Пол?

 - Да спит, - пренебрежительно ответила она, удивляясь себе. Какой смысл сейчас в этих личных разговорах?

 Том никогда раньше не тратил время на предварительный обмен любезностями.

 - Выглядишь ты прекрасно, - сказал Голдман искренне, оглядывая ее костюм от Донны Каран и яркую губную помаду. - Замужем ты расцвела.

 Элеонор подошла к столу Голдмана, взяла стул и, уверенно поставив его, села.

 - Да не так чтобы... Но при чем тут это, Том? Ты сказал, что хочешь меня видеть.

 Он тяжело опустился в кресло.

 - Мне очень не хочется говорить об этом, Элеонор, поверь. Но я должен. Мы работаем вместе столько лет. Так долго, что я обязан тебя предупредить. - Голдман тяжело вздохнул, ненавидя себя за то, что сейчас скажет. - Джейк Келлер собирается все твои решения по производству фильма разбомбить. Он хочет поднять вопрос о выборе съемочных площадок, о наборе актеров. Обо всем, что связано с фильмом "Увидеть свет". И для контраста предъявить записи, которые ты в свое время заставила его сделать по всем .спорным вопросам. У нас будут проблемы с этим фильмом, Элеонор. Если сейчас пойдут слухи, наши акции рухнут.

 Студии конец. - Он посмотрел на нее и отвел взгляд. - Келлер говорит, у него есть детальный план завершения фильма при минимальных расходах. Но цена, которую он за это требует, - твое увольнение, о котором я должен объявить публично. Он хочет услышать это на сегодняшнем совещании.

 Голдман остановился перевести дыхание. А почему он все это вот так излагает? Предполагалось, он должен сказать: Я намерен сделать это на сегодняшнем совещании.