— Вот у неё и спросите!

— Как, она ведь умерла?!

— На спиритическом сеансе! — ядовито усмехнулась женщина. — А меня оставьте в покое!

— Но я…

— Антон, посмотрите вокруг! Внимательно посмотрите! — требовательно велела Кристина.

Детектив послушно обвёл гостиную недоумевающим взглядом: дорогая дизайнерская мебель ручной работы, Мане и Босха на стенах, похоже оригиналы, ну и что с того, у его отца даже в кабинете висит настоящий Сальвадор Дали.

— Видите, какой у меня чудесный дом? Слышали, наверное, о моём муже?

— Да, рад за вас.

— Я тоже рада, а ещё у меня двое замечательных сыновей и карьера, неужели вы думаете, я стала бы всем этим рисковать ради каких-то глупостей вроде зависти и мести?

— Не думаю, — улыбнулся Антон, — уже не думаю.

Оказавшись в машине, детектив позвонил Ирме и, услышав знакомый голос, взволнованно заговорил:

— Антон Холмс беспокоит! Ирма, я понимаю, вам больно вспоминать ту историю пятилетней давности, но, пожалуйста, ответьте ещё на несколько вопросов, поверьте, это очень важно!

Антон ворвался в агентство со скоростью штормового ветра и сразу потащил удивлённого помощника в кабинет.

— Я знаю, кто посылал Ирме стихи — это её гримёрша! — выпалил он отдышавшись. — В тот день, когда Кристина нашла открытку, Раиса неотлучно находилась при Ирме, а потом пошла за минеральной водой («барыня» послала), увидела леди Тэнн с открыткой и обвинила её в литературном терроризме. Понимаешь, она могла знать, что там написано, только если сама подбросила это послание!

— Как и все остальные. А четыре года назад Раиса свела счёты с жизнью, отравившись рицином, — спокойно сообщил Май. — Алик всё выяснил, получив доступ к каким-то медицинским архивам.

— Рицином! — повторил, задохнувшийся от нахлынувших эмоций детектив. — Как всё просто! Стоп, а почему она это сделала?

— Наверное, повод был тот же, что и у литературных анонимок, к сожалению, нам он пока не известен. Есть другой вариант: рак гортани в сочетании с острой лейкемией.

— Возможно. Значит, нужно искать человека, который каким-то образом связан с этой гримершей и имеет свободный доступ в Зеркальный дом.

— А точнее постоянно в нём находится.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Антон, заметив в глазах помощника знакомые искорки азарта.

— У Раисы Миткалёвой была дочь, сейчас ей чуть больше двадцати.

— И что? — Антон скептически поднял бровь. — Ребёнок вырос и решил отомстить?

— Ну, как-то так.

— За детство, лишённое материнской ласки? Не слишком ли пафосно?

— Мы уже выяснили, что терроризировала Ирму именно Раиса, не просто так ведь она это делала? Может и был повод для мести.

— Ещё аргументы есть?

— Да, анонимные письма Зарецкий получал по четвергам, стихи на сайте Заряны также появились в четверг. А в Зеркальном доме по четвергам «Юрьев день» — все конкурсанты получают условную свободу и, следовательно, доступ к почте и Интернету.

Антон, не отрывая странного взгляда от лица помощника, поднял внутренний телефон и велел Алику принести видеозапись зачёта и фуршета в Зеркальном доме.

— Допустим, но, как, по-твоему, Ирма и Зарецкий столько лет проработавшие с Раисой бок о бок могли не узнать её дочь?

— Они могли её и не знать. Насколько я понял, из-за большой загруженности на работе, девочкой Раиса фактически не занималась — её воспитывала бабушка.