— Кто сообщил, не помните?

— Её дочь — Аня, других родственников кроме матери у Раисы не было.

Антон вздохнул глубже, пытаясь справиться с волнением.

— Вы давно видели эту Аню?

Зарецкий удивлённо поднял брови:

— В последний раз — четыре года назад.

— На похоронах?

— Нет, туда я попасть не смог. Девочка приходила на кастинг, когда был первый набор на «Рождение звезды». Собственно, тогда я видел её в первый и последний раз. Раиса привела дочь и попросила её прослушать — Аня мечтала стать певицей.

— И что?

— Ничего. Голос у неё вроде бы имелся, но она так волновалась и была настолько зажатой, что впечатления не произвела. К тому же она была очень некрасива, этакий гадкий утёнок из которого никогда не получилось бы даже жалкого подобия лебедя. Я постарался отказать ей как можно мягче, но кажется, для неё это было сильным ударом.

— А вы бы узнали её сейчас?

— Не уверен, но возможно.

— Значит, не уверены, к тому же прошло четыре года — гадкий утёнок мог здорово измениться…

— К чему вы клоните, Антон? — недовольно спросил Зарецкий. — Думаете, Аня всё это устроила? Зачем?

— Пока не знаю, — но у меня есть основания полагать, что дочь Раисы Миткалевой находится сейчас здесь — в Зеркальном доме.

— Здесь?! — Леонид Егорович удивлённо огляделся по сторонам, словно надеясь увидеть девушку прямо в кабинете. — Это где же? Среди обслуживающего персонала?

— Нет, — Антон выдержал эффектную паузу, — среди ваших конкурсантов!

— Да вы с ума сошли! — взорвался Зарецкий. — Не могла она настолько измениться! Все мои девочки — красавицы, а Аня была просто уродлива, тут время бессильно! И, потом, как же документы? Имя, фамилия?

— Документы можно подделать, — спокойно возразил Антон.

Ему понадобилось целых полчаса, чтобы убедить Зарецкого в правдоподобности своей теории, и к исходу этого срока продюсер уже не выглядел таким самоуверенным, хотя позиций, по-прежнему не сдавал:

— Но ведь нет никаких доказательств, что стихи Ирме посылала Раиса? — почти жалобно повторял он. — Дикость какая, зачем бы ей это делать?

Антон пристально посмотрел на продюсера:

— Уверен, вы знаете ответ на этот вопрос и с самого начала знали, только меня не просветили. Может, хоть сейчас объясните, что связывало Ирму и Раису помимо официальной версии о работе и сплетен о лесбийской любви?

Лицо продюсера мгновенно превратилось в ничего не выражающую маску, а взгляд светло-голубых глаз стал злым и колючим:

— И не надейтесь. Я не собираюсь облегчать вашу задачу! — с расстановкой сказал он. — Вы у нас, если верить прессе, гордость частного сыска, вот и выясняйте!

— Да поймите, вы же сами затягиваете расследование! — возмутился, было, Антон, но, поняв, что собеседника не переубедить, решил поменять тактику.

— Ладно, сейчас главное обеспечить безопасность ребят и вычислить отравителя. Я не уверен на сто процентов, что это именно дочь Раисы, но в том, что действует кто-то из конкурсантов — нисколько не сомневаюсь.

Зарецкий нахмурился и погрузился в раздумья, а потом словно нехотя сказал:

— Это легко проверить — обе эсэмэски отправлены в четверг во второй половине дня.