Пару минут назад позвонил Арбенин и предостерёг насчёт Тимохиной, но, чёрт возьми, наличие бабушки ещё ничего не доказывает! Это может быть простым совпадением, к томуже дозвониться до этой самой бабушки у него не получилось — никто не брал трубку. Тем не менее, детектив посоветовал продюсеру уделить Кирсане, именно так Киру звали по паспорту, особое внимание.

— Кирсана! — повторила детектив, словно пробуя диковинное имя на вкус. — А ведь сокращённо её вполне можно звать Аней!

— Какие новости? — Арбенин как всегда вошёл без стука.

— Всё те же, Май, вот список домашних адресов и телефонов конкурсантов их нужно проверить. Можешь просто обзванивать родственников и ненавязчиво выяснять…

— Не было ли в их генеалогическом древе некой Раисы Миткалёвой? — Усмехнулся помощник.

— Именно! Это недолго, всего пять номеров, кстати, два адреса — московские. Не дозвонишься — съездишь.

— Почему только пять? Я считаю, парней нельзя сбрасывать со счетов. Генеалогическое древо — растение ветвистое, они вполне могут быть каким-то образом связаны с Раисой или её дочерью.

— Ладно, если ты хочешь добавить себе работы — проверяй всех. А я считаю главное — шерше ля фам. Стихи, между прочим, типично женские.

Май, пожав плечами, взял список, вышел из кабинета начальника и, увидев в приёмной Скворцову, испытал дежавю: она снова болтала со своим Гошей.

— Гоша, я ведь уже говорила, что работаю до вечера. Что? В кино? Нет, извини, отпроситься не могу — работы много. Мне тоже жаль, что так получилось, ты к тёте зайди обязательно, она будет очень рада. Да, пока.

Она отключила телефон и спокойно посмотрела на Арбенина:

— Куда теперь?

— Пока никуда, сделаю пару звонков — там видно будет. — Май посмотрел на часы, — ладно уж, иди к своему Гоше, я тут сам справлюсь. Вот только про детскую дружбу мне больше не ври.

— Я и не вру! — обиделась девушка. — Он для меня просто друг!

— А ты для него?

— Не знаю, — Ангелина смутилась, вспомнив томно-трепетные взгляды, которые в последнее время щедро расточал Гоша. — То есть тоже друг, а почему вы спрашиваете?

— Да потому что двадцатилетние мальчики девушек в кино приглашают с определённой целью, которая к детской дружбе никакого отношения не имеет!

— Это вы по себе судите? — уточнила уязвлённая помощница.

— Разумеется, я ведь мужчина и в юности тоже водил девчонок на вечерние сеансы. И если твой Гоша не импотент и не придурок, то билеты он взял в последний ряд, угадал?

— Не знаю, не спрашивала! — покраснела Ангелина. — И вообще, это не ваше дело!

— Что поделаешь, если моими делами ты мне заниматься не даёшь! — раздражённо заметил Май. — Мне работать нужно, а ты можешь идти к своему Гоше прямо сейчас!

— Спасибо, уже не хочется! — Ангелина села в кресло напротив, закинув ногу на ногу.

— Что испугалась? — Май с трудом оторвался от созерцания оголившихся коленей с трогательными детскими ямочками.

— Чего? Гошу я знаю с детства — он не сделает мне ничего плохого!

— А кто сказал, что секс — это плохо?

— Ох, какой же вы?! Ну почему вам обязательно нужно всё опошлить?!

— Это не я такой, это жизнь такая. А ты со своей чукотской непосредственность к ней абсолютно не готова, — вздохнул Май, чувствуя себя воспитателем в детском саду.