Хизер кивнула.

— А ты неплохой психолог для компьютерщика.

— Четверть века совместной с тобой жизни не могли пройти даром. — Он помедлил. — Джош покончил с собой в девяносто четвёртом. Вторая книга Роджера Пенроуза о квантовой природе сознания к тому времени уже вышла, а Шор только-только опубликовал свой алгоритм, с помощью которого гипотетический квантовый компьютер мог бы факторизовать очень большие числа. Ты рассказывала, что Джош любил говорить о будущем; возможно, он раньше всех углядел связь между квантовыми вычислениями и квантовым сознанием. Но держу пари, что он также знал, что человечество никогда не обращает внимания на предупреждения о вещах, опасные последствия которых не проявятся ещё долгие годы — иначе экологический кризис, с которым боролся Джош, никогда бы не случился. Нет, я уверен, что по мысли Джоша он делал так, чтобы содержимое послания стало достоянием гласности в момент, когда оно нам нужно больше всего. Готов спорить — он оказался достаточно наивен, чтобы предположить, что правительство не засекретит зашифрованное сообщение. Он, вероятно, полагал, что это послание будет первым, что расшифрует квантовый компьютер в рамках публичной демонстрации своих возможностей. Какое из этого получилось бы шоу! Именно тогда, когда человечество вплотную приблизилось к прорыву, делающему возможным подлинный искусственный интеллект, появляется послание со звёзд, недвусмысленно призывающее: Не делайте этого!

Хизер немного помрачнела.

— Идеальный сценарий для фаната Алана Тьюринга, — продолжал Кайл. — И дело не только в том, что идея зашифровать послание инопланетян понравилась бы и самому Тьюрингу — он, как ты знаешь, во время войны взломал шифровальную машину нацистов — но и в том, что тест Тьюринга подтверждает то, что пытались сказать существа с Эпсилона Эридана. Тьюрингово определение искусственного интеллекта требует, чтобы мыслящий компьютер обладал всеми теми же недостатками и слабостями, свойственными обычной жизни из плоти и крови; иначе его реакции будет легко отличить от реакций настоящего человека.

Хизер на мгновение задумалась.

— Что ты собираешься сказать Чите?

— Правду. Я думаю, что где-то в глубине души — если какую-то часть Читы вообще можно назвать душой — он и так уже знает. «Чужаки», говорил он, «идеально подходит». — Кайл покачал головой. — Компьютеры могут развить сознание — но не совесть. — Он вспомнил попрошаек с Куинн-стрит. — По крайней мере, совести у них будет не больше, чем у нас самих.

36

После ланча Хизер вернулась к себе в офис, чтобы продолжить работать со своим конструктом. Тем временем Кайл и Бекки рассказали Чите, что Хизер выяснила относительно послания Ханекера. ПРИМАТ был флегматичен, как всегда.

Бекки пользовалась большим конструктом до ланча, так что сейчас пришла очередь Кайла. Он оставил Читу включённым, а сам, с помощью дочери, забрался в конструкт, чтобы решить в психопространстве последнюю нерешённую проблему.

Кайл распланировал всё в голове до мельчайших деталей. Он будет ждать в проулке рядом с Лоренс-Авеню-Уэст; он проезжал мимо этого здания достаточно часто, чтобы хорошо знать его окрестности. Он знал, что Лидия Гурджиефф работает примерно до девяти вечера. Он дождётся, пока она выйдет из здания и пойдёт по проулку, по его восточной стороне. И в этот момент Кайл выступит из тени.

— Миз Гурджиефф? — спросит он.

Гурджиефф испуганно вскинет взгляд.

— Да?

— Лидия Гурджиефф? — повторит Кайл, словно у него ещё остаются причины сомневаться.