— Вы, наверное, пригласили меня, чтобы узнать, как там в нашем мире дела? — предположила я самое логичное.

— Ой, нет, — тут же возразила Анна Викторовна, — ни в коем случае ничего мне про это не рассказывай, а то на меня тоска с еще большей силой накатит. Нет, девочка, я тебя пригласила совсем по другому поводу. Сейчас мы с тобой чайку попьем и прокатимся кое-куда.

— Кое-куда это куда? — поинтересовалась я.

— Ну как это куда? По магазинам, конечно же! Неужто я не знаю, что ты тут, бедняжка, совсем без всего оказалась. Так, ну что нахмурилась? Ты мне это брось! Кому, как не мне, понимать, как тебе сейчас тяжело? Вот мне в твое время некому было помочь, и я прекрасно знаю, каково это — оказаться одной в чужом мире без средств к существованию.

— Спасибо, конечно, но все равно это как-то неудобно и…

— Нет, ну не стыдно тебе стареньких обижать? — полушутя нахмурилась графиня. — Все-все, Кирочка, вопрос решенный! О, а вот и наш чай!

В гостиную как раз вошел дворецкий с подносом. Поставил на столик у дивана две чашки с чаем и серебряное блюдо с разными пирожными. И хотя у меня от голода уже желудок в морской узел завязывался, я постаралась этого не показать.

— Чай тут, конечно, не такой, как дома, но привыкнуть можно. Угощайся, Кирочка, не стесняйся.

— Что-нибудь еще, госпожа? — учтиво поинтересовался дворецкий, стоя в дверях гостиной.

— Будь добр, передай, чтобы готовили экипаж. Мы вот-вот кое-куда прокатимся, — попросила Анна Викторовна.

Дарит кивнул и поспешно вышел.

Чай и вправду оказался недурственным. Чуть терпкий, без ярко выраженного аромата, но весьма приятный. А пирожные… Мне казалось, я в жизни ничего настолько бесподобного не ела!

— Ну вот, — одобрила графиня, — пока немного перекусим, а по возвращении уже как следует поужинаем.

Мне, конечно, от всего этого было жутко неудобно. Гордость говорила одно, но разум твердил совсем другое.

— Поверьте, я вам безмерно благодарна за желание помочь, но давайте все же договоримся, — попросила я, поставив пустую чашку обратно на столик. — Вы мне как бы дадите взаймы, а я вам при первой же возможности все верну.

Анна Викторовна мученически закатила глаза.

— Ну хорошо-хорошо, если по-другому не хочешь. Но и ты знай, я просто искренне, от всей души хочу тебе помочь. Когда-нибудь расскажу тебе, как у меня самой все в первое время было. Но не сегодня. Не хочу омрачать нашу радостную встречу печальными воспоминаниями. Ну что, экипаж наверняка уже готов. Поехали!

Средством передвижения у графини оказалась шикарная карета, запряженная четверкой лошадей. Красующийся на дверце знак, видимо, являлся гербом графов Арландских.

— Скажите, а вот вы тут всю письменность распознаете? — спросила я у графини. — Просто лично я вот некоторые руны вообще не понимаю. Ну вот как тут, к примеру, — я кивнула на герб.

— О, гербовые знаки — это целое искусство. Их читать и из местных жителей мало кто может, уж очень древние руны, — пояснила Анна Викторовна. — Но и особой потребности в понимании их нет. Лично я до сих пор не знаю, что означает герб рода, к которому я сама уже сколько лет принадлежу.

Внутри карета оказалась не менее роскошной. Я удобно устроилась на мягком, обитом красным бархатом сиденье напротив графини. И наш экипаж почти тут же тронулся в путь.

— Кира, Кира, ах, мне так нравится обращаться к тебе по имени! — все восторгалась Анна Викторовна. — Ты не представляешь, как я уже устала от местных имен! Я очень хотела сына назвать по-нашему, но родители моего мужа такой скандал подняли! Правда, я все равно по-своему сделала в итоге.