– Всё, Вальдемар, проклятие окончательно развеялось, – сообщила я. – Процедур больше не будет.

– А последний раз, контрольный? – почти жалобно попросил он. – Я уже настроился.

– Что вам сделают массаж? – язвительно спросила бабушка. – Для этого найдутся другие желающие.

– Но они мне неинтересны.

– Вот именно, – сказала бабушка и взяла меня за руку. – Каролина, тебе больше нечего делать в одной комнате с полуголым инором. И слава Богине – ещё одна компрометирующая ситуация была бы совершенно лишней.

Она вывела меня из комнаты, а я поняла, что чувствую себя совершенно опустошённой – цели я достигла, но не представляла, что дальше делать. Наверное, правильнее всего будет вернуться в Гаэрру? Но мне хотелось узнать, чем закончится история с Линденами. И не просто узнать, а посодействовать правильному окончанию. А ещё хотела понять для себя, что для меня значил Вальдемар. Сейчас он перестал быть моим пациентом, а значит, ограничений на отношения больше не было. Впрочем, они не особо смущали нас и раньше.

Разобраться в этом не удалось, потому сначала Вальдемар заперся в кабинете с дядей, а потом бабушка не отходила от меня ни на шаг до отъезда Вальдемара в Гаэрру. Но стоило ему уехать, как мне сразу же стало не хватать его присутствия в доме. Без него даже время, проведённое в библиотеке, казалось пустым и бессмысленным. Разбавилось оно разве что визитом иноры Линден, но к тому времени, как Беата мне сообщила и я спустилась в гостиную, инора уже прощалась. Приторно сладкая улыбка на её лице казалась приклеенной и сильно не соответствовала злому взгляду, который она на меня бросила перед уходом. Мне даже интересно стало, к чему относилась злость: к тому, что не поддалась чарам младшего Линдена, или к тому, что помешала ему заняться грабежом этого дома? Впрочем, ненависти иноры хватило бы и на первое, и на второе, да ещё и останется на что то, о чём я даже не догадываюсь, но что необычайно злит не такую уж достойную инору.

Вылетела она из нашего дома метеором и даже постучала веером по плечу своего кучера, призывая того поторопиться.

– Что то случилось? – спросила я у бабушки, наблюдая в окно за поспешным убытием гостьи. – Почему инора Линден так спешит?

– Понятия не имею, Каролина, – невозмутимо ответила она, принимая из рук Беаты чашку чая. – Мы только расположились, я распорядилась принести чай. Я начала рассказывать, что планирую переделать и что все в моей семье меня поддерживают, и даже Вальдемар поторопился связаться со строительной конторой. Тут Эмилия почему то решила, что её визит меня тяготит и я хочу побольше быть со своим мужем и уехала.

Речь бабушки была рассчитана на Беату, которая не поняла вложенных туда намёков, в отличие от меня. Итак, Линдены уже в курсе, что бабушка со дня на день начнёт ломать стены. Это должно подвигнуть их на активные действия.

Как выяснилось, наши враги подстраховались ещё до визита иноры Линден к нам, потому что почти одновременно с вернувшимся Вальдемаром на пороге дома Альтхаузов появился наш декан, инор Зайдель. После краткого приветствия он сказал:

– Смотрю, инорита Вальдфогель, вы умудрились пренебречь тем нормами целительской этики, которые мы в вас вкладывали.

– На меня опять написали анонимку? – догадалась я.

– Ещё какую, – согласился он. – Инора Краузе сказала, что сил её нет второй раз ехать и выяснять.

– А что выяснять? – я сделала вид, что ничего не понимаю. – Я гощу в доме мужа бабушки. Разве это преступление?

– Это нет, а вот занятие неразрешённой целительской деятельностью – да.

– У меня нет причин ею заниматься.

– Неужели? – Он кивнул на Вальдемара. – Неужели вы думаете, что я забыл лорда Штернберга и ваше участие к его судьбе?

– Мне нет необходимости проявлять к нему участие, – ответила я.