Майору такая перспектива по нраву не пришлась, мне – тоже. Встречаться лишний раз с Катрин – да она же на яд исходит, когда меня видит. Изойдёт вся – её бабушка непременно расстроится.

– В семье Линден мы точно не остановимся, – возразила я. – Потому что инора Линден не слишком хорошо о нас отзывается в разговорах с внучкой.

– Не выдумывай, Каролина. Эмилия – моя подруга, настолько давняя, что почти сестра.

Инор Альтхауз дёрнулся, чтобы что то сказать, но тем самым привлёк к себе внимание и опять получил метёлкой. В этот раз – по носу. Но при этом выглядел на удивление довольным.

– Только что при лорде фон Штернберге Катрин заявила, что у нас с тобой дурная наследственность, и ссылалась на мнение иноры Линден.

– Катрин всегда славилась страстью к преувеличению, – небрежно бросила бабушка. – Не стоит всерьёз воспринимать её слова.

Поскольку она при этом продолжала размахивать метёлкой, инор Альтхауз попятился и уже с безопасного расстояния сказал:

– Но это не значит, что к словам иноры Линден ты должна относиться с большим вниманием, чем к моим. Я, можно сказать, глубоко уязвлён твоим недоверием, Луиза. И тем, что ты тайно подослала свою внучку – тоже.

– Девочке нужно было поработать в библиотеке. Между прочим, в её семейной библиотеке. Я запросила у тебя согласия, а ты…

Она внезапно запнулась и посмотрела на меня как проштрафившаяся девочка. Сейчас ей очень хотелось, чтобы я не услышала дальнейшего разговора.

– А я всего лишь попросил, чтобы ты приехала вместе со своей внучкой, – закончил за неё инор Альтхауз.

– Что? – Я посмотрела на бабушку, которая упорно отводила от меня глаза. – Бабушка, это правда?

– Разумеется… Разумеется… – ей очень хотелось ответить «нет», но присутствие двух свидетелей сильно ограничивало, поэтому она решила перевести разговор и повернулась к инору Альтхаузу. – Вечно ты всё портишь, – проворчала она. – Вот и сейчас пытаешься рассорить меня с внучкой. А у меня, кроме неё, нет ни одной близкой души.

Инор Альтхауз растроганно заморгал, но меня такими грязными приёмами было не провести.

– Значит, это правда, бабушка, что мне не нужно было делать из себя пугало, а достаточно было приехать как приличная инорита, в твоей компании? – спросила я, сдирая с головы опостылевший чепец.

– Каролина, вы ещё эту гадкую краску с лица смойте, – шепнул майор. – Без неё вы выглядите куда лучше, а необходимости притворяться у вас больше нет.

Бабушка приложила руку к сердцу, имитируя сердечный приступ, но почти целителя таким не проведёшь: короткое сканирование – и я полностью убеждена, что это всего лишь притворство.

– Бабушка, я жду твоего ответа.

– Богиня моя, Каролина, в кого ты такая нудная, – проворчала бабушка и принялась обмахиваться метёлкой вместо веера, даже не замечая этого. – Возможно, я неправильно поняла слова инора Альтхауза.

– Как можно было неправильно понять мои слова, Луиза? – удивился тот.

– У тебя отвратительный почерк. Не разобрать, что именно ты потребовал.

– Я не потребовал, я попросил, – мягко поправил инор Альхауз. И смотрел при этом он на бабушку так, как я бы хотела, чтобы на меня смотрели не только в её возрасте.

– Каролина, а не вернуться ли нам в картинную галерею? – прошептал майор, беря меня за локоть. – Мне кажется, эти двое куда быстрее разберутся без свидетелей.

Вытащил из гостиной он меня почти силком, да ещё и всучил носовой платок, чтобы я убрала краску с лица. Но у меня заклинание было не только для наложения грима, но и для его снятия, так что через пару секунд я убирала в карман компактный шарик, который получился из остатков грима.