— Мы уже два раза его избивали, но он все равно не уходит. И, когда мы его лупили, он даже не пошевелился ни разу. Вот это реально страшно.

В Рёкюти часто появлялись странные типы. Пару лет назад объявился бледный и худой парень по имени Синохара, с огромным чемоданом, внутри которого копошились ядовитые многоножки. Иногда, от нечего делать, парень выпускал насекомых на какого-нибудь бродягу, чтобы потом полюбоваться на его конвульсии. Умереть никто не умер, но жуткая сыпь всем была обеспечена. Власти парка поначалу подумали, что это вспышка эпидемии и страшно переполошились, но, когда разобрались, предприняли было попытку выкинуть Синохару вон. То есть как предприняли… Помня про содержимое его чемодана, ни один из служащих так и не рискнул подойти к обиталищу парня.

У Синохары были глаза покойника и привычка смеяться без всякой причины. При этом он никогда не отвечал, если с ним заговаривали. Однако Нобуэ мог запросто подойти к нему, сесть рядом и разговорить. На губах Синохары появлялась мальчишеская улыбка, когда он начинал рассказывать ему о своей семье. «Мне говорили, — заметил как-то Нобуэ, — что ты ни с кем не разговариваешь. А почему со мной говоришь?» — «Ну, человек с таким лицом, как у тебя, похожий на космического монстра, не может быть плохим парнем», — ответил Синохара.

Синохара жил в Сэтагае с родителями и младшей сестрой. Сестра играла на виолончели и, как говорили, подавала надежды. Отец где-то что-то преподавал, мать работала переводчиком.

С самого раннего детства Синохару привлекали всякие ядовитые гады. Поступив в школу, он на свои карманные деньги стал покупать через Интернет пауков, ядовитых лягушек, скорпионов и так далее. Он настолько увлекся разведением многоножек, что носил их с собой в школу. Итогом стал частичный паралич у одного из одноклассников.

Перед самым визитом полиции к нему в дом Синохара безуспешно пытался убить всю свою семью. Дело в том, что родители души не чаяли в его сестренке-вундеркинде, тогда как Синохару в упор не замечали.

Освободившись из детского исправительного центра, Синохара оказался в полном одиночестве. Кому-то из служащих центра было поручено заняться устройством парня, однако бравый офицер до ужаса боялся пауков и предпочел уклониться от дела.

Еще до своей отсидки Синохара был почти что экспертом в области ядов, а в исправительном центре, штудируя труды по биохимии и фармакологии, настолько расширил свои познания, что мог бы, наверное, написать диссертацию. «Вот идиоты! — говорил он. — Книжки про яды, видите ли, запрещено читать, зато фармакологию — пожалуйста! А фармакология, в принципе, та же наука о ядах. Но эти дураки даже такой элементарщины не знают».

— …И чего сюда вечно несет всяких мудозвонов? — бубнил бритоголовый.

Нобуэ промолчал. Зачем отвечать, если вопрос лишен всякого смысла? Для него «мудозвонами» были как раз те люди, кто слепо следовал установленным порядкам. У него был приятель, звали его Сугиока. Так вот, как-то ранним утром, будучи в особо скверном настроении, вызванном недосыпом, пристроился этот Сугиока к сорокалетней разведенке, задница которой, по его словам, так и напрашивалась на действие. Но стоило ему перейти к этому действию, то есть слегка пихнуть чреслами для начала, как тетка заверещала так громко, что Сугиока был вынужден рассечь ей горло спецназовским ножом, который носил с собой. Каждый способен на убийство. И уж если кто и был «странным», так именно те, кто считал странным существование таких людей, как Сугиока и Синохара. Человек свободен и может делать все, что ему заблагорассудится. Но как раз эта мысль и пугает «обыкновенных» людей.

Конечно, такие, как Сугиока или Синохара, опасны. Но они не были такой занозой в заднице общества, как большинство обитателей парка Рёкюти.