Виктор встал. В глазах его полыхнуло пламя, слишком знакомое Анне по взгляду короля.

– Я смею всё, – отрезал герцог и направился к двери.

В тот вечер Анна больше не видела его. Вслед за врачом пришли слуги и проводили баронессу в спальню по длинному коридору, лишённому света. Ей помогли раздеться и принесли тазик для умывания, а следом и ночную сорочку – слишком жёсткую на вкус Анны, и девушка без особого стеснения отказалась её надевать. Слуги лишь пожали плечами, однако Анна настолько устала и пребывала в таком дурном расположении духа, что и не заметила дозволенной ей вольности. Она рухнула на просторную кровать, не дожидаясь ухода приставленных к ней служанок, и зарылась носом в отделанную кружевом подушку. К горлу подступал ком от мыслей о том, что ничего не изменилось и вряд ли может измениться. Человек, о котором она мечтала всё время, пока была предоставлена самой себе, ничуть не отличался от её мучителя. Вымотанной и измученной долгой дорогой Анне опостылело всё, включая дворцы и подарки, и она сама уже не знала, чего хотела, потому что любое будущее виделось ей мрачным и безнадёжным.

Плакать, однако, не хотелось – Анна давно уже запомнила, что стоит начать, как остановиться будет невозможно. Она сжимала кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони, пока чья-то рука не легла на её запястье, и чужие сильные пальцы не разжали кулак.

– Вам не идёт, – услышала она голос за спиной, и пальцы огладили её ладонь, будто бы стирая боль.

Анна стиснула зубы, пряча тоску глубоко под кожу, и резко перевернулась на спину, чтобы заглянуть в глаза пришельцу.

Виктор выглядел задумчивым. Ярость в его глазах утихла. Не было на его лице и того самодовольства, которое Анна запомнила по прошлым их встречам. Он казался сейчас моложе, и Анна с тоской поняла, что такого Виктора она не просто хотела увидеть рядом… Такого она могла бы полюбить, что бы ни значило это слово на самом деле.

– Я всё ещё должна вести себя прилично? – спросила Анна, отодвигая в сторону одеяло и чуть раздвигая колени, так, чтобы Виктор оценил всю красоту распростёртого перед ним тела.

Виктор действительно скользнул взглядом по обнажённой груди и плоскому животу. Тело Анны могло бы послужить вдохновением для лучших художников Кариона, но Виктор видел много красивых тел.

Он провёл кончиками пальцев между грудей девушки и дальше вниз, заставив стайки мурашек забегать внизу живота, чего так редко удавалось добиться её единственному любовнику – королю. Анна выгнулась, невольно подаваясь навстречу гладившей её руке. Виктор тут же с усмешкой убрал ладонь.

– Не пытайтесь делать мне одолжение, Анна.

Анна разочарованно выдохнула.

– Разве не за этим вы пришли? – спросила она снова, восстанавливая стены самообладания, хотя под взглядом Виктора, жадным и согревающим одновременно, будто бы пробиравшимся глубоко под кожу, сделать это оказалось неожиданно трудно.

– Я пришёл пожелать вам доброй ночи. Кто же знал, что у вас такие, – Виктор хмыкнул и снова огладил обнажённое тело взглядом, – представления о приличиях.

Анна промолчала. Желание спрятаться под одеяло с головой стало почти нестерпимым, но она не шевельнулась.

Виктор наклонился, и на миг Анна решила, что Виктор сейчас поцелует её, а в следующую секунду её обожгло разочарование. Поцелуй был, но пришёлся всего лишь в лоб.

– Спокойной ночи, – прошептал Виктор, скользя дыханием по губам Анны и, встав, направился к выходу.

Едва дверь за герцогом захлопнулась, Анна взвыла, но уже не от тоски, а от острого желания, затаившегося между ног. Она бы справилась с ним сама, но решила, что герцог ещё может вернуться, а положение глупей того, в котором она уже оказалась, и так придумать было трудно.