— Да. Увы, это так, дорогая Эстер! Успокойся. Когда мы в последний раз с тобой встречались, я был еще не запятнан. Теперь за мной тяжкий проступок. Не знаю, что со мной будет. Поэтому я сейчас говорю с тобой искренне и с вами тоже, сэр. Я очень люблю тебя, Эстер. Это я говорю от всего сердца.

— Нет такой вины, сынок, которую нельзя искупить… Лучше было бы, если бы вы искренне признались во всем.

Иштван покачал головой.

— Этого я не могу сделать. Меня тогда повесят…

Эстер побледнела.

— Ты с ума сошел! Что же ты натворил? Убивал? Грабил?

— Возможно, что и убивал, не знаю… Знаю только одно — у меня не хватает силы покончить с собой. Попробую жить. Теперь мне уже все ясно. Я не хочу быть преступником. Хотелось бы жить честно, стать врачом. Не знаю, выйдет ли из меня что-то.

— Что вы думаете делать? — спросили почти одновременно ученый и девушка.

— Господин профессор. Когда ко мне вернулось сознание, я вспомнил о том, что должен вас ограбить. Потому что меня послали обратно в Венгрию по ваше открытие. Видите, я говорю совершенно искренне. Но я не сделаю этого, потому что люблю вас. Мое положение от этого не улучшится, вина не станет меньшей. Просто воздержусь от нового преступления. Когда я увидел вас, мне стало очень стыдно. Стыдно за свою трусость. Если бы я не был таким, все сложилось бы иначе. Я бы тогда не сдался и теперь мог бы учиться в университете. Теперь понял, что это так. Пока вы боролись за меня, я отвернулся от вас. Ты была права, Эстер, когда сказала, что за правду надо бороться. Я убедился, что это так. Убедился и в том, что бесчестие побеждает только тех, кто не борется против него. Теперь попробую быть смелым. У меня есть возможность несколько уменьшить свою вину. Если мне удастся осуществить свое намерение, я докажу, что с меня еще может выйти честный человек.

— А если не удастся?

— Тогда приму заслуженное наказание. Но вы, — он взял Эстер за руку, — будете по крайней мере знать, что я хотел исправить свою ошибку.

Девушка опустила голову.

— Кроме того, я еще понял, — сказал затем парень, — что должен хотя бы частично рассчитаться с людьми, которые жестоко обманули меня, воспользовались моей доверчивостью…

— Иштван… я пойду с тобой.

— Нет, Эстер. Тебе не следует ввязываться в это грязное дело. Не буду вдаваться в подробности: вы — ты, дорогая Эстер, и вы, сэр, — не должны об этом ничего знать. Надеюсь, вы верите мне? — обратился он к профессору.

— Да…

— А ты, Эстер?

Девушка кивнула головой.

— Этого мне достаточно! — глаза Иштвана возбуждено заблестели, в них мелькнула надежда и радость. Затем, вспомнив что-то, он обратился к девушке:

— Эстер, дай мне конверт.

Вырвав из блокнота лист, Иштван быстро написал на нем несколько слов. Вложил записку в конверт и отдал его девушке.

— Эстер, — обратился он к ней серьезно, — точно в половине пятого передай эту записку в полицию или тому офицеру, о котором ты мне говорила. Только точно в это время, ни на минуту раньше, иначе меня повесят. Пообещай, что сделаешь это.

— Обещаю, — прошептала девушка, принимая от Иштвана конверт.

— Тогда прощайте, — сказал юноша.

Эстер провела его. У дверей они на минутку остановились. Юноша схватил Эстер за руку и посмотрел ей в глаза.

— Что бы ни случилось, не забывай меня. И помни, что я люблю тебя, — сказал тихо юноша.

Девушка опустила голову. Затем прошептала:

— Будь осторожен, Иштван!

Юноша вышел на ночную улицу.