|
. малышка Мюрбат! Туанон Мюрбат! и ее лохматая псина… машет хвостом… они перебежали через улицу… хвостом задевает юбку Лили… девчонка, она не обращает внимания на своего пса… сразу же ныряет под стол, в груду тел, в переплетение рук, ног… Туанон, худенькая дев-чонка! она исчезает! Пирам* тоже хотел бы исчезнуть! он хочет к своей маленькой хозяйке, обнюхивает ноги… скулит… не может залезть!.. ну и куча мала там!.. и все кричат! – Леон! Моя рука! Жан! Эмильен! Коленка! Артур! ойййй! рррры! …Единое тело со множеством рук и ног… это одно тело со множеством глоток, которые вопят… – Аааах!.. ррррруах! мое колено! Шарль! Нини! Жозеф! На стуле, на коленках громилы. Дельфина не перестает орать: «Андрэ! Андрэ!» И трааах! Ба-бах! эти молнии! на улице, где-то недалеко… может, в Маркаде? может, по-ближе?… вспышки!.. слепят глаза…желтый…зеленый… синий… чтоб у вас глаза повылазили, как у жабы!.. чтобы веки ваши больше не смыкались!.. чтоб вы лопнули!.. Шармуаз! Шармуаз, архитектор! другой архитектор! я вижу, как он пытается втиснуться под стол… и он тоже! тоже!.. – Эй! Шармуаз! Шармуаз! На что он годится, этот Шармуаз? его не интересуют катастрофы! уверен, он даже не видит мельницу! как не видит и Клоуна наверху!.. единственное желание – пристроить свою жирную задницу под столом!.. ему хочется спрятаться, затаиться! дать бы ему под жопу, чтобы ускорить процесс! он колеблется!.. колеблется… не знает, как втиснуться… покачивается на коленях, локтях… словно дом на сваях… ему наплевать на наш дом! ему на все насрать, этому Шармуазу! на все! предательство Жюля?… бешенство взрывов в воздухе?… молнии, как пальцы, пронзающие облака!.. он не глядит! эгоист! «Под стол! под стол!» вот и все. Впрочем, им всем наплевать! – Вы не видите, что небеса разверзлись? – Не двигайся, Андрэ! не двигайся, Андрэ! – Шармуаз! Шармуаз! Они все крушат! Я предупреждаю, все-таки предупреждаю! – Дельфина! Дельфина! ты меня задушишь! Ах, ах, задушенный! – Как же, придавишь это дерьмо! идиоты! трусы! Я ругаюсь. – Вы же не знаете! Они взорвали клоаку! мина разорвалась внутри! в большом коллекторе на Монмартре! Это ли не бедствие? триста метров под нами! Базилика перевернулась? Рухнула яйцеоб-разным куполом вниз! Я прокричал им эту новость! пусть они задвигаются, пусть порвут друг друга на куски! – Монмартр разломан посередине! Баста!.. но они лезут еще глубже!.. спрессовываются в единую массу!.. а бомбы рвутся все ближе и ближе! – Савоярд уносит ветер! Надо, чтобы они знали! правду! Я видел, как он взлетел в воздух, огромный колокол! сколько тонн?… Потребовалось шестьдесят пять лошадей, чтобы дотащить его до вершины Тертр! это зафиксировано в анналах истории! Я ничего не выдумываю! на ветер! знаменитая колокольня Парижа! вот мощь разбушевавшейся бури! чума на наши домы! пусть отдают себе отчет о разрушениях, о взрывах в воздухе! под землей! везде! поглощенные только собой идиоты! Бе! бе! бе! бараны! «Ан! Ан! Андрэ!» О! нет, Андрэ, в самом деле! Андрэ! он больше не на Рынке! я вам сказал, на Рынке! я ошибся! прошу прощения! больше не на Рынке! во мне снова проснулся хроникер!.. легко ошибиться… errare!.. humamem!.. хроникер ошибся! в бумагах значится, что он Норманс!.. больше никакой птицы!.. он сменил прекрасную должность!.. и «Распределитель», пожалуйста!.. А, черт побери! я отстал от событий! она же мне говорила, по крайней мере раз двадцать, эта госпожа Туазель!.. «Он больше не имеет дела с птицей»… Вы воочию видите свинство эпохи, нашего времени и безумие катастроф! какие промахи они заставляют вас совершать! у вас сложилось какое-то определенное представление о челове-ке, а он через день меняет свое имя! и он уже обретается в другом месте! и цена ему другая! а что касается телосложения – в этом тоже никакого постоянства! может стать намного толще? худее? по бумагам… по документам… он уже другая личность… мне тоже нужна бумага! где были мои мозги?… вместо того чтобы слушать бой барабанов в ушах, скорбеть о своих потерях, мне бы наброситься на него, пока он находился в столь затруднительном положении, жирная свинья? Дельфина на его коленях! «Бумага, Норманс! Бумага или смерть!» Он ухватился за буфет, он не соглашается!. |
