|
. вы знаете профессора Брамса?… его ре-цепт наверху! Он уже меня не душит! не душит! «Оххх! фууух!» вот что я ему отвечаю!.. я согласен. – Дыааа!.. Еооо!.. Ух ты!.. Провидение! ба-бах! бу-бух!.. здание подпрыгивает! наклоняется! точно! приподымается пол! Норманс, и я под ним!.. переворот! я поверх туши! – Дыаа! Дыааа! Я снова дышу! я дышу!.. нас отнесло в разные стороны!.. моя шея прижата к батарее… бумс! и клац! двери… кладовочка качается… швабры падают!.. – У меня нет, господин Норманс! ничего нет! ничего нет! – кричу я ему… – ни шприца!.. ни иглы! Мне не хочется, чтоб он снова набросился на меня! просто надо, чтобы он знал… неважно как, но лишь бы он отстал! да, но! нет!.. он снова приближается! он страшен!.. хватает меня за глотку!.. белые от ярости глаза! – Спасите мою жену! спасите мою жену! Он трясет меня так, что меня начинает тошнить! он меня тащит за собой! толчок, снова толчок! – Дельфина! Дельфина! Невестка пришла в сознание… она заикается… «Дельфина!.. Дельфина!..» блеют они ду-этом!.. должно быть, это стресс от бомбежки!.. Гортензия, невестка, помните… которая свали-лась?… она растянулась… рядом с больной… остальные жильцы тоже рядом… мнутся, толка-ются… все заикаются… все они что-то лепечут… – Она жива, доктор? Она жива? Наконец-то я что-то сделаю!.. но я чертовски боюсь толстяка!.. подумайте, он нависает надо мной всей своей тушей, пока я слушаю ее пульс! а, он не может подождать, идиот! он хва-тает меня за руку… за раненую руку!.. как Раймон! они что, сговорились меня терзать! ярость застилает им глаза! – Оставь меня, Норманс, я слушаю сердце! Он отпускает меня. Я опять склоняюсь над женщиной, лежащей без сознания… я прижимаюсь ухом к ее гру-ди… я ничего им не скажу! нет!.. я выслушиваю… молчу… покосился на толстяка… он за мной следит! я выслушиваю сердце Дельфины… я весь внимание, так… грудь… сердце… слева… молча… – Цыц! – я занимаюсь делом… я слушаю… одно ухо у меня ничего не стоит, зато другим я очень даже хорошо слышу!.. – Она жива?… она жива? – Цыц!.. цыц!.. Если быть полностью откровенным, я не был уверен… эхо взрывов снизу, взрывы бомб вдалеке, создают акустический фон, отзвуки подземелья, тоны сердца настолько глухие, что можно ошибиться… и потом истощение, не так ли! разбито не только тело, но и душа! и громила, который оглушительно сопит надо мной! – Она жива? она жива? А соседи в полной прострации! и невестка! – Дельфина! Дельфина! Нужно еще раз послушать!.. – Она жива, доктор? Она жива? Опять он! он сердится!.. – Да! Да! – кричу я ему… чтобы он меня не пришиб та месте… у него огромные заскоруз-лые руки… да, заскорузлые!.. все в мозолях!.. руки гиганта! Я больше не слушаю… усаживаюсь поудобнее… ищу пульс… – Она умерла, доктор? она умерла? И бумс! он наваливается на меня! всей тушей! – Нет! нет! Непонятно, слышит ли он меня!.. наваливается!.. слон со скрюченными руками!.. ищет мою глотку!.. ну вот!.. он меня вздергивает… за шею! висельник! держит одной рукой! Г-жа Ту-азель одним скачком! удар! вмазывает ему промеж ног! хватает меня за ноги! – Он не может дышать, гляньте! он посинел, не может говорить! Она права… она все понимает! – Отпустите его! отпустите его! все-таки! нужно же лекарство! может, глоток спиртно-го.* Единственный человек, сохранивший здравый смысл!.. перекрикивающий остальных! всех остальных! громче всех!. |
