|
Не удержавшись, я спросил: - Может, вы что-то еще упустили, сэр? Он легонько, чтобы не нарушить свой покой, покачал головой, и мне пришлось смириться. Любопытно, что будет дальше, думал я, но тревоги уже не испытывал. По лицу хозяина я догадывался, что в этой огромной голове что-то зреет, и вскоре я буду это знать. Всю вторую половину дня я был занят. Прежде всего я отправился в фотостудию и заказал фотокопии документов, недвусмысленно дав там понять, что если хоть что-то пропадет из моего драгоценного материала, им не поможет даже пожарная лестница, видневшаяся за окном. Потом сел за перепечатку показаний Анны. Времени на это ушло порядочно. Когда я снова вышел из дома, дождь почти прекратился, но тротуары были еще мокрые. Я позвонил Марии Маффеи, что еду к ней, так что она уже ждала меня. Я не узнал ее. В аккуратном, хорошо сшитом платье, с чем-то вроде черной кружевной наколки на голове, она выглядела элегантной, и манеры у нее были совсем другие, как и подобает тому, кто служит на Парк-авеню. Я было подумал, что будет вульгарно тут же сунуть ей в руки ее сумочку, но она сама отобрала ее у меня, затем проводила меня в комнату, в которой у окна сидела Анна. Я зачитал ей и Марии текст показаний, и она подписала его. Мария поставила свою подпись, как свидетель. Анна почти ничего не говорила, но в глазах ее стоял безмолвный вопрос, появившийся в ту же секунду, как я вошел в комнату. Поднявшись со стула, чтобы откланяться, я легонько потрепал ее по плечу. - Скоро, Анна, скоро. Я найду твои деньги. Как только они будут у меня, я сразу же их привезу. Не беспокойся. - Мистер Арчи... - только и смогла вымолвить она. Получив фотокопии и вернувшись на Тридцать пятую улицу, я понял, что заданий, судя по всему, больше не будет. Раз так, машине нечего стоять у крыльца, и я отвез ее в гараж. До ужина я возился с цветочными луковицами и составлял список претензий к поставщикам. Вулф бесцельно бродил по оранжерее, но в шесть вечера он ушел вниз. Наконец я смог спокойно закончить все дела. Был девятый час, когда мы наконец сели ужинать. Я был, как на иголках. Семь лет работы с Вулфом приучили меня не грызть ногти от нетерпения, а ждать, но бывали времена, когда я думал, что только ненормальный может позволить, чтобы его так водили за нос. В этот вечер Вулф не выключал приемник за ужином. Как только ужин кончился, и он кивком пригласил Фрица отодвинуть его стул, я встал и сказал: - Думаю, мне нет смысла сидеть в вашем кабинете и смотреть, как вы зеваете. Пойду-ка я в кино. - Отлично, - сказал Вулф. - Не следует пренебрегать своими культурными потребностями. - Что! - взорвался я. - Значит, вы хотите, чтобы я сидел в кино, а в это время Мануэль Кимболл, собрав свои вещички, на первом же пароходе сбежал на свою родину? Тогда вы, наверняка, пошлете меня в Аргентину, прикажите купить лошадь и рыскать по пампе в поисках этого типа? Вы считаете, что для того, чтобы поймать убийцу, вполне достаточно сидеть в кресле и позволить вашей гениальности сделать все остальное. Гениальность - это здорово, но к ней нужны пара зорких глаз, быстрые ноги, а иногда и парочка пистолетов в придачу. Вы ничего лучшего не придумали, чем отправить меня в кино? А сам вы тем временем... Но он не дал мне закончить. Привычным жестом руки ладонью вперед он остановил поток моих слов Фриц уже успел отодвинуть кресло, и Вулф поднялся во весь свой немалый рост. |
