Когда прозвучали последние аккорды мелодии, диктор напомнил, что она настроена на волну «Трипл Джей».

— В сегодняшних новостях… — говорил диктор. — В городе нарастает паника в связи с тем, что сиднейский серийный убийца все еще на свободе…

Мак бросилась к радиоприемнику. Пол был влажный, и она поскользнулась, с грохотом рухнув на пол.

Между тем сводка новостей продолжалась:

Последняя жертва, девятнадцатилетняя фотомодель из Канады Кэтрин Гербер…

С лица Макейди, распластанной на полу, мигом сошла улыбка. Кэтрин. Не было спасения от этих постоянных напоминаний. Радио. Телевидение. Заголовки на первых полосах газет. Мак убрала с лица волосы и увидела кровь на ноге.

Совсем как у Кэтрин.

… третья жертва была обнаружена зверски расчлененной…

Макейди старалась не слушать. Лицо ее стало мертвенно-бледным. На полу остались пятна крови. К голосу диктора добавился телефонный звонок, но она не могла двинуться с места, загипнотизированная зрелищем красных пятен на полу.

Ей казалось, что кровь источает запах металла и разлагающейся плоти. И она была такой же пугающе красной, как и кровь на теле Кэтрин. Мак зажмурилась, и, когда открыла глаза, море крови отступило, остались лишь безобидные струйки на ногах. Тропинка из крошечных капель крови вела прямо к душу.

— Чертова бритва! — закричала она, когда поняла, откуда взялась кровь.

К пятому звонку ей удалось подняться с пола и пересечь комнату. Она и не думала брать телефонную трубку. Прежде всего ей хотелось выключить радио.

…как заявляют в полиции…

Радиосигнал, словно сжалившись над ней, заглох, стоило ей нажать на кнопку. Когда вновь зазвонил телефон, Макейди сняла трубку.

— Алло?

Щелчок.

Она в ярости швырнула ненавистный аппарат, и он, пролетев по комнате, с треском ударился о стену. Дыша размеренно и спокойно, Макейди потянулась за полотенцем и вытерла ноги, стараясь не задеть кровоточащую щиколотку. Стоило сердцебиению вернуться в норму, как Макейди снова встрепенулась, услышав громкий и непривычный зуммер. Она не сразу догадалась, что это за сигнал — впервые кто-то воспользовался домофоном.

— Алло?

— Это детектив Флинн. Можно с вами переговорить?

Детектив Флинн?

— Я… сейчас не лучшее время.

Она вдруг ощутила себя слишком обнаженной.

— Вы не одна?

— Нет, я просто только что вышла из душа. — Она посмотрела на часы: было почти девять вечера. — Вам не кажется, что поздновато для визита?

— Я могу подождать, пока вы оденетесь.

— Это так важно?

— Да.

Перестань же издеваться над человеком, Макейди!

— Хорошо. Я сейчас оденусь. Подождите.

Макейди повесила трубку домофона и бросилась поднимать с пола телефон. Она поставила его на место и побежала в ванную, чтобы стереть с ног кровь. После этого натянула джинсы и свитер. Она как раз застегивала последнюю пуговицу на джинсах, когда опять загудел домофон.

— Вы еще здесь? — крикнула Макейди.

— Да, — отозвался голос Флинна.

— Тогда поднимайтесь.

Уже машинально она заглянула в зеркало и проверила макияж, подправила мокрые волосы, которые убрала в тугой узел. По ее лицу все равно было видно, что она плакала, но вид у нее был все-таки не такой ужасный, как ей казалось. Когда она открыла дверь, Энди улыбнулся ей. На нем был красивый, хотя и слегка помятый однобортный синий костюм.

— Извините за беспокойство.