— А я ни за кого себя и не выдаю, — сказал Владимир. — Ваш почтенный родитель нанял меня по рекомендации уважаемого человека, и я…

— Уважаемого человека? — перебила она его. — Уважаемого человека? Это вы о Китобое говорите, что ли?

— Ну да, о Валере Маркове. А что я не так сказал?

— Дело в том, что я достаточно давно знакома с твоим братом, — жестко сказала она. — С Ильей. Он на тебя похож, только как-то… понежнее и помельче, что ли. Так вот, о тебе он даже боялся упоминать. Я поняла, он сам не знает, чем ты занимаешься по жизни и какими способами зарабатываешь себе даже не на кусок хлеба с маслом, а вообще…

— И чем же я занимаюсь? — спокойно произнес Владимир.

— Я не знаю. Но хотела бы узнать. Потому что человек, который сейчас держит в руках жизнь моего отца, мне незнаком. Единственное, что я о нем знаю, — это то, что он бегал в банде Китобоя.

— Нет, ты забыла еще кое о чем.

— О чем? — напористо спросила Александра Берг.

— О моей, как говорится, тяге к расхищению чужого добра, — с недоброй улыбкой проговорил Владимир. А потом жестко и отрывисто добавил:

— А теперь слушай сюда, девочка. Я не знаю, что ты там обо мне думаешь, только Иван Германович сам взял меня на работу, я не рвался сюда. У меня были иные планы. Ну, например, доесть продукты, которые я у него великодушно позаимствовал в порядке бессрочного заема. А что касается Китобоя, то, во-первых, я никогда, как ты выразилась, не бегал с его ребятишками, а во-вторых, именно по его рекомендации твой папик и взял меня на работу личным телохранителем. Понимаешь, как безоговорочно он должен доверять Валерию Леонидовичу?

— Папа всегда спустя рукава относился к своей безопасности, — произнесла Саша. — Я много раз советовала ему завести путного телохранителя, а не этих… шавок.

— Завел.

— Я вижу, что ты не чета им. Но еще… — Она заколебалась, вероятно, боясь сказать что-то совсем уж из ряда вон выходящее, а потом все-таки сказала:

— Мне говорил один знающий человек… Он подозревает, что именно ты, а не кто иной… именно ты…

— Что — именно я?

— Что именно ты можешь оказаться киллером по кличке Робин.

Свиридов смотрел на нее застывшим взглядом, а потом пожал плечами:

— А кто, интересно, этот человек?

— Нет, не твой брат, — поспешно, словно пытаясь упредить последующие его слова, произнесла Александра. — Не Илья.

— А я никогда и не считал своего брата идиотом. Зачем ему нести такую чушь?

Она глубоко вздохнула.

— Занимательно, — сказал Владимир. — Элитный и самый высокооплачиваемый киллер региона ворует продукты в магазине? Нарочно не придумаешь.

Саша опустила голову.

— И вообще, в чем ты меня подозреваешь?

Знала бы ты, что я сегодня дважды спасал жизнь твоему отцу! В том числе один раз — когда какой-то милый мальчик, обжабленный героином, держал нож у его горла. Хорошая у ножа была заточка, между прочим, — Это правда?

— А вот спроси у него самого, — бросил Владимир, не поворачивая головы.

Саша подняла глаза и увидела, что Иван Германович с отвисшей челюстью стоит в дверном проеме и уже битую минуту созерцает неблагопристойное поведение родной дочери, в почти голом виде сидящей на кровати малознакомого ей молодого мужчины.

— Эт-та шо такое? — наконец сумел выдавить Берг и, шлепая тапочками, сделал три неверных шага.