Изменить размер шрифта - +

Виктор наклонился к ней.

— Надо дать ей воды.

Совков огляделся, достал из серванта бокал.

— Я откупорю шампанское.

— Лучше воды.

— Ерунда. Шампанское ее взбодрит.

Раздался хлопок, и пенистая струя полилась в бокал. Совков поднес его ко рту Татьяны.

— Выпей, Танечка, и успокойся.

Она взяла бокал и сделала несколько глотков.

— Так сколько у вас сейчас детей? — Совков злобно посмотрел на Виктора.

Его вопрос вызвал у Татьяны новый приступ смеха.

— У нее только один ребенок — Катя, — холодно ответил Виктор. — Во всяком случае, о существовании других мне неизвестно.

— Тогда нечего воду мутить. Так бы сразу и сказал.

Виктор не удостоил его ответом.

— Извините, — пробормотала, успокаиваясь, Татьяна. — Геннадий, ты иногда такое ляпнешь, что хоть стой, хоть падай. — Она достала платочек и вытерла выступившие на глазах слезы.

— Тебе смешно, а я уже было Бог знает что подумал, — буркнул Совков.

Виктор взял ее за локоть.

— Татьяна, мы, кажется, собирались поговорить наедине.

Она посерьезнела, машинально поправила прическу.

— Да-да. Геннадий, подожди меня здесь.

Тот вернулся в кресло, что-то ворча себе под нос. Татьяна и Виктор прошли на кухню.

— Татьяна, это правда? — он испытующе посмотрел ей в глаза.

Прежде чем ответить, она плотнее прикрыла кухонную дверь.

— Катя родилась одиннадцатого апреля тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Эта дата не наводит тебя ни на какие мысли? — И, немного помолчав, добавила: — Я дала ей отчество Викторовна. По отцу.

— Я должен был догадаться об этом еще вчера.

— Катя — твоя дочь, — продолжала Татьяна, понизив голос. — Теперь ты понимаешь, почему я против этого брака? Они же брат и сестра!

Виктор сосредоточенно сдвинул брови.

— Ну, во-первых, они не родные брат и сестра, а сводные, это разные вещи, — заговорил он, словно размышляя вслух. — С юридической точки зрения такой брак вполне может быть оформлен.

— Нет, нет и нет! Меня не интересует юридическая точка зрения! Если Катя узнает, кто ее настоящий отец и при каких обстоятельствах она появилась на свет, то, при ее характере, она может выкинуть все, что угодно. Может возненавидеть тебя, а заодно и твоего сына. Все эти годы Катя была уверена, что ее отец умер…

Виктор молчал. Татьяна опустилась на табурет.

— Шило в мешке не утаишь, — добавила она. — Уверена, что сегодня дочь кое-что узнала… Между прочим, от тебя.

— Не понимаю.

— Ты слишком громко разговаривал в прихожей. В ее комнате все слышно.

— Прости, я не сдержался, увидев у тебя этого типа. Он ведет себя так, как будто ты принадлежишь ему.

— Тебя не должны интересовать мои личные дела. Мы с тобой чужие люди, Виктор, и единственное, что нас связывает, это идиотский штамп в паспорте.

— Не только штамп.

— Катя моя дочь. И я не хочу, чтобы ты имел к ней какое-то отношение.

— Почему ты не сказала ей правду об отце?

— Отце? — Татьяна горько усмехнулась. — Который бросил ее мать и все эти годы даже не подозревал о существовании дочери?

Виктор, переведя дыхание, шагнул кокну. Несколько мгновений он всматривался в темный двор, потом обернулся к Татьяне.

— Но ты ведь не сделала ни одной попытки поставить меня в известность о ее появлении! Действительно, после той ночи мы расстались.

Быстрый переход