— Хорошо. Если вам не скучно.

Катя обернулась к доктору.

— Значит, ему можно войти?

— Можно. — Просматривая какие-то бумаги, Нина Васильевна направилась к двери. Катя заторопилась за ней. — Снимок будет готов завтра, — на ходу сообщила доктор, — и тогда я решу вопрос с выпиской… Сейчас мой рабочий день кончается, в случае чего вызовите медсестру, она в соседнем кабинете. Хотя не думаю, что могут возникнуть сложности…

Тихо переговариваясь, они вышли из палаты. Через минуту Катя вернулась. За ней, смущаясь, вошел Олег. Бровь над правым глазом у него была залеплена пластырем, во всем остальном молодой человек выглядел великолепно, словно и не было никакой аварии.

— Здравствуйте, Татьяна Сергеевна. — Он приблизился к кровати.

— Здравствуй, — улыбнулась ему Татьяна.

— Как вы себя чувствуете?

— Совсем неплохо после такого приключения. Могло быть и хуже.

— Да, — вмешалась Катя, — просто чудо, что мы не перевернулись! А то вообще в лепешку могли разбиться!

— Сотрясение мозга — пустяки, быстро пройдет, — сказала Татьяна. — Гораздо хуже, если бы был перелом.

Катя придвинула стул к изголовью кровати и села.

— Олег потом ездил в аэропорт на попутной машине, но опоздал, — сказала она с грустью в голосе. — Отец, наверное, сейчас летит над Атлантическим океаном…

Татьяна кивнула. В памяти мелькнули грозовая ночь, сумерки, блеск молний за стеклами веранды, лицо Виктора, освещенное дрожащим огоньком свечи…

Печаль в ее глазах не укрылась от внимательного взгляда дочери.

— Мама, ну не надо расстраиваться. Отец должен позвонить.

— Он сказал, что позвонит сразу, как устроится, — сообщил Олег. — Так что звонка надо ждать дня через два.

Катя обернулась к нему.

— Когда он позвонит, ты ему обязательно расскажи!

— Постойте, — заволновалась Татьяна, — то есть как — расскажи? Нет уж, я сама с ним поговорю. Если он позвонит, то пускай, если ему не трудно, перезвонит мне на Шаболовку. Думаю, к тому времени я уже выпишусь.

— Правильно, — обращаясь к Олегу, сказала Катя. — Нам с тобой ни к чему вникать в их дела!

— И вот еще что, — добавила Татьяна. — Не говорите ему, пожалуйста, об этой поездке в Шереметьево. И о том, что я нашла его письма ко мне…

— Само собой, не скажем, — заверил ее Олег.

— А теперь мне нужно отдохнуть, — смущенно улыбнувшись, призналась Татьяна. — Меня что-то клонит в сон.

Катя поцеловала ее на прощанье.

— Спи, мамочка. Мы с Олегом еще забежим к тебе сегодня.

Татьяна осталась одна. В палате мерцал мягкий белесый свет. Сквозь полуоткрытую форточку доносились привычные городские звуки: детские голоса, собачий лай, шум проезжавших машин.

Татьяна лежала и думала о том, как странно повернулась ее судьба. Еще несколько дней назад она жила привычной институтской жизнью, все ее помыслы вертелись только вокруг аспирантских диссертаций и научных работ. И еще, конечно, Кати, за которой она по мере возможности старалась уследить. И вдруг — словно ливень хлынул с безоблачного неба! Все полетело вверх дном. Уже который день она не думает ни о какой науке, даже дочь отошла на второй план.