К счастью поезд двигался медленно, поэтому остановился не слишком резко. Тем не менее, проводница отказывалась открывать вагонную дверь и опускать подножку. Тогда обе моих поклонницы набросились на нее и едва в клочья не порвали. Таким образом, я не остался в олимпийке и трениках, с бутерами и газировкой на заснеженном перроне. Состав снова тронулся, хотя история на этом не закончилась. В наше купе, где я сидел теперь в компании двух дамочек, постучали. За дверью стоял начальник поезда и сопровождавший состав милиционер. Из-за них, вытягивая крысиную шею, выглядывала проводница.

— Вон она сидит! — пискнула она. — В красном… Которая стоп-кран сорвала…

— Извините, гражданка, — обратился к Эсмирке начальник поезда. — По какой причине вы нарушили правила проезда в пассажирском составе?

«Королева постельных клопов» не стала отнекиваться и делать вид, что она тут не при чем.

— Это какие такие правила я нарушила? — вскинулась она.

— Вы видели, что рядом висит предупреждение о недопустимости срыва без уважительных причин?

— А человек раздетый на платформе остался, без денег и документов, это уважительная причина? — парировала Эсмеральда Робертовна. — Да если бы с ним что случилось, вы бы у меня все сели!

— Если надо, я штраф заплачу, товарищ начальник, — вмешался я.

Молчавший до сих пор сержант, вдруг наклонился к уху начальника и что-то ему шепнул. Тот округлил глаза, кивну и сказал:

— Извините, граждане, — сказал тот. — Счастливого пути!

И они двинулись дальше. И уже издали в наше с Машей купе донеслось:

— А с тобой, Тришкина, разговор отдельный! — грозно произнес начальник поезда.

— Ну, Петр Иваныч, — рыдающим голосом взмолилась проводница. — Ну я же не знала!

Что именно она не знала, осталось загадкой. По крайней мере — для меня. Как и то, что теперь никакие фокусы не помогут мне понять, были ли знакомы дамочки, участвовавшие в моем вызволении, до этого исторического момента, или нет? Ладно, обойдусь.

— Ну что, девушки, надо бы это отметить! — бодро сказал я. — Приглашаю в вагон ресторан!

Вершкова замялась, а Эсмирка обрадовалась.

— А что, давайте! — подхватила она. — И знакомство отметим!

Я быстро взглянул на Машу, как она отреагирует на слова «королевы». Ведь та говорит о знакомстве с нею. Модельерша и глазом не моргнула. То ли они действительно прежде не были знакомы, то ли игра в «угадайку» продолжается.

— Хорошо, — согласилась Вершкова. — Мне только надо переодеться.

— Ой, а можно я тоже у вас переоденусь! — напросилась Эсмеральда Робертовна. — А то у меня там этот… пузатый… Его лишний раз из купе не выставишь…

И она рванула к себе. Я тоже вышел в коридорчик. Переодеваться в костюмчик я не собирался. И так сойдет. Вагон-ресторан не «Арагви» и даже — не литейский «Поплавок». Ну разве футболку свежую надену. Мимо меня протиснулась «королева». Мазнула бюстом по спине. Вздохнула томно и скрылась в купе. Еще потребует благодарности за мое спасение. Прошло примерно полчаса, прежде чем обе дамочки, накрашенные и принаряженные вышли в коридор. Я юркнул в купе, переодел футболку и мы отправились в вагон-ресторан.

Давно я не бывал в этом злачном заведении на колесах. Последний раз, когда возвращался с Кавказа, после того, как подал в отставку, но тогда были уже другие времена, и цены, обслуживание, блюда — все другое. Запомнилось только, что официантки раскручивали подвыпивших клиентов на покупку дорогого бухла. Мы сели за отдельный столик, благо посетителей было немного.