— Погода хорошая, давай погуляем! — предложила она.

— Согласен.

— Жди меня через десять минут у подъезда.

Положив трубку, я начал одеваться. Вышла из кухни Ксения, вручила мне большой сверток с пирожками. Я поблагодарил ее и пошел на встречу с Виленой. Пирожки я забросил в машину и только потом подошел к подъезду, где она жила. Минут пять спустя показалась и Вилена Игоревна. Мы поцеловались и неторопливо двинулись со двора. На улицах Литейска в эту пору уже малолюдно. Люди вернулись с работы и смотрят программу «Время», предварительно распихав отпрысков по кроватям.

— Я выполнила твою просьбу, — сказала Вилена. — Узнала, какая именно экспериментальная методика проверялась пять лет назад в школе номер девятнадцать.

— Спасибо! И какая же?

— Да в общем ничего необычного, проверяли, не является ли отвлекающим фактором наличие в классе учащихся обоих полов. Дескать, если собрать только одних девочек в возрасте полового созревания не станут ли они лучше учиться?

— И каков результат?

— Отчета о результате нет, есть странная пометка «не достаточно данных, в связи с прекращением эксперимента по непредвиденным обстоятельствам…».

— А по каким именно обстоятельствам — не сказано?

— Не сказано.

— А как узнать, что стало с девочками после?

— Думаю, в школе можно уточнить, кто из них ушел из школы по окончанию восьмилетки, а кто учился дальше.

— То есть, если я вот просто так приду к завучу и спрошу, она поднимет архивы и все мне расскажет?

— Почему бы и нет. У тебя же специальные полномочия.

— Не расскажет, — отмахнулся я. — Общался я уже с их завучем.

— Ну хочешь, я сама подниму документы?

— Хочу. И чтобы ты их не просто подняла, но и показала мне.

— Слушаюсь, товарищ Данилов!

Вилена обняла меня и расцеловала. Я ее — тоже. Мы еще погуляли немного, я проводил спутницу домой, а сам сел за руль, доехал до ближайшего телефона-автомата, набрал номер Антипыча. Услышав в трубке мой голос, он с фальшивой радостью воскликнул:

— Александр Сергеевич, здравствуйте! Наконец-то! Заждались!

— Привет! — откликнулся я. — Я могу сейчас подъехать. Адрес назови.

— Социалистическая семнадцать, квартира двадцать три.

— Жди.

Повесив трубку, я вернулся в машину. По названному Серушкиным адресу я был через пятнадцать минут. С собой прихватил «домру». На всякий случай. Вошел в подъезд трехэтажного дома. Очень с виду опрятного. Не барак какой-нибудь. Внутри — тоже все чисто. На первом этаже — консьержка мужского полу. Здоровенный детина. Мазнул по мне безразличным взглядом. Ничего не спросил. Я поднялся на площадку второго этажа. Позвонил. Дверь открыл сам Антипыч.

В скромной трехкомнатной квартире звучала заграничная музыка. Пахло дорогим табаком. Звучали голоса. Мужские. Оглядев меня с головы до ног, замдиректора швейной фабрики по сбыту разочаровано поджал губы. Ну да. В моих руках не было сумки с лейблами, зато имела место непонятная хреновина. Кивнув, Серушкин жестом гостеприимного хозяина показал на дверь одной из комнат. Голоса звучали из другой. Я, не разуваясь и не раздеваясь, прошел, куда меня попросили.

Судя по обстановке — это был рабочий кабинет хозяина квартиры. Помимо письменного стола, старинного кресла и книжного шкафа, здесь была куча упаковок из полиэтиленовой пленки, сквозь которую проглядывала разноцветная ткань. Похоже, это был своего рода склад готовой продукции подпольного цеха — основы жизненного и коммерческого успеха Андрея Антиповича. Сам Серушкин выбросил из другого кресла кипу упаковок, пригласил меня садиться.