Люди вообще здорово научились себя обманывать.

Мы с Беллой стояли на холме.

Поскольку окружающие нас развалины были такими исторически, а не возникли в результате последних действий, здесь никого не было. Разбирать тут нечего, а экскурсии временно потеряли свою привлекательность.

Кстати, об экскурсиях…

Надо будет как-нибудь навестить Землю, посмотреть, что у нас получилось и проследить, чтобы все опять не пошло не так. Впрочем, я думаю, Система должна была извлечь из произошедшего какие-то уроки и не станет торопиться со своим повторным пришествием.

А если какие-то игровые условности начнут просачиваться из инфосферы в реальный мир… Что ж, полагаю, восемь миллиардов человек как-то смогут решить эту проблему.

А если не смогут, то на этот случай есть я…

– Ты обещал мне все объяснить, – сказала Белла.

– Да, – сказал я, присаживаясь на пыльный обломок стены. Это будет чертовски длинная история. – Я расскажу тебе все с самого начала. В тот день, когда привычный нам мир накрылся медным тазом, я, как обычно, работал…

* * *

Я сдержал данное обещание и рассказал ей все. Когда я закончил говорить, уже давно стемнело, и звезды сверкали нам нами и манили меня в путь.

А пока я рассказывал, я думал, и думал я о том, что Белла – это все-таки не часть моей истории и никогда ей не станет.

Если бы это было не так, я бы помнил о ней во время битвы с Элрондом.

А я не помнил.

Если бы это было не так, то, вернувшись в реальный мир, я бы первым делом бросился к ней.

А я не бросился.

Я знал, что физрукомобиль благополучно пережил апокалипсис, и что она сидит внутри, и что она уцелела и с ней все нормально, насколько вообще может быть нормально после вот этого вот всего, и оказалось, что мне этого достаточно.

Я поговорил и попрощался с Кевином, который отбыл править своей империей.

Я поговорил и попрощался с Джеком, который открыл очередную дверь и ушел в мир, где цветущие сады и никто ни в кого не стреляет из револьверов.

Я поговорил и попрощался с Федором, который собирался отправиться на поиски очередной магической академии, в которой он приобретет очередную мудрость, и он взял с меня обещание, что я ни за что там не появлюсь и снова все не развалю.

И только после этого я пришел к ней.

И я закочнил свой рассказ.

Некоторое время мы молчали.

А потом она спросила:

– Значит, ты не мог предотвратить то, что здесь случилось?

– Не мог.

– Но ты знал, что так будет?

– Знал.

– И даже не попытался никого предупредить?

– Кому бы я мог такое рассказать? – спросил я. – Кто бы мне поверил?

– Но ты спас свой мир?

– Не совсем, чтобы спас, – сказал я. – Дал ему второй шанс.

– А мы? – спросила она. – Что будет с нами?

– Ваша жизнь будет похожа на прежнюю, – сказал я. – Ну, какое-то время. А потом… я не знаю. Никто не знает.

– И чего ты хочешь от меня?

– Ничего, – сказал я. – Ты попросила объяснить, и с рассказал тебе свою историю. Ты собиралась стать писательницей, можешь написать про это книгу.

– Не думаю, что кто-то станет такое читать.

Я пожал плечами.

– Теперь уходи, – сказала она.

– Хорошо, – я встал. – Но если все-таки напишешь книгу, дай мне знать.