Не меняя позы, она отрешенно смотрела прямо перед собой, выговаривая слова на манер робота:

– Прежде всего ты должен благодарить Дъюанду. Ты спас его, он тебя. Он утверждал, что не один, что таких, как он, много. Что там помогут, если появится надежда избавиться от Биоконтроля. И вот… Мы добрались до Ранау. Я разговаривала с отцом мальчика, он предоставил нам самолет, снабдил этим маскарадным костюмом и кое‑какой информацией. Они составили план. Теперь мы возвращаемся. Посмотрим, что можно сделать.

На этот раз Флэндри серьезно посмотрел на нее:

– Но ведь это ты приняла окончательное решение? Она пошевелилась в кресле.

– Ну и что из этого? – не вполне уверенно сказала она.

– Вот это я и хотел бы знать. Ведь не из простого чувства самосохранения ты пошла на это. Наоборот, ты сильно рисковала. Ведь что было? Ты имела выход на черный рынок к таблеткам. Ты могла бы заниматься этим и дальше. Вароу, выудив все из меня, понял бы, что ты никакой угрозы не представляешь, и просто забыл бы о тебе. Даже больше того: с помощью какого‑нибудь влиятельного мужика ты могла бы потребовать официальных извинений, притворившись обиженной. Поэтому, если мы собираемся работать вместе, я хочу знать мотивы: почему ты рискнула всем, чтобы меня спасти?

Она раздавила окурок.

– Вовсе не из‑за твоих бредовых идей! – огрызнулась она. – Плевать я хотела на сто миллионов дураков. Мне лишь надо было… Чтобы тебя спасти, мне нужна была помощь. А помощь была только в Ранау. А те помогли бы только в том случае, если это им будет сулить революцию. Вот и все.

Кемул расправил огромные плечи и повернулся к ним:

– Если ты не прекратишь подкалывать ее, терранин, то Кемул скормит тебе твои собственные кишки!

– Закрой панель, – приказала она. Гигант отвернулся, вздохнул и задвинул панель. Ветер затих. Флэндри выключил свет и увидел в иллюминаторе яркие близкие звезды. Стоит лишь протянуть руку – и наберешь горсть…

– Больше на всякие дурацкие вопросы я отвечать не собираюсь, – сказала она. – Тебе недостаточно, что ты на свободе?

Но ее вопрос так и остался без ответа. Ибо Флэндри прижал ее к себе, а в таком положении разговаривать оказалось крайне неудобно. В доброй тысяче километров на северо‑восток от Компонг Тимура, на самом краю континента, находилось местечко под названием Ранау. Болота, горы, отсутствие регулярной навигации по рекам, а также некоторая холодность населения по отношению к чужеземцам – все это привело в конечном счете к тому, что Ранау не пользовался популярностью ни у коммерсантов, ни у туристов. Может, раз в год и заедет кто‑нибудь, но не чаще. Воздушное сообщение с Ранау не было налажено. Когда Флэндри приземлился, было еще темно. Несколько бесстрастных мужчин с флюоресцирующими шарами вместо фонарей встретили их в порту. Он был сражен, узнав, что до ближайшего поселка шагать по бездорожью километров десять.

– Мы не прокладываем дорог среди Деревьев, – сказал Тембеси, отец Дъюанда. – В этом все дело.

Рассвело, а они все еще шли. Но в ландшафте, угадывающемся в свете раннего утра, Флэндри обнаружил новый повод наслаждаться чудесами жизни.

Почва была низкая, сырая, верхний слой составлял мягкий ярко‑зеленый торф, похожий на мох. На нем миллионами капелек сверкала роса. Туман клубился и перетекал из одной ложбины в другую, редея с каждой секундой по мере того, как поднималось солнце. Сырость заполняла рот и нос. Он шел, высоко поднимая ноги, почти бесшумно, через пружинящую поросль. Молчаливые люди, шедшие рядом в тумане, как призраки, не могли избавить от навязчивого ощущения, что он спит.

Перед ним, вырвавшиеся из тумана в яркое небо, встали Деревья Ранау.

Их было, наверное, больше тысячи, но Флэндри мог видеть лишь несколько одновременно.