– Отдыхайте. А вас, друг Кемул, я приглашаю к себе.

Бандит беспомощно озирался.

– А почему не здесь? – спросил он озадаченно.

– Здесь только одна комната.

Кемул постоял сгорбившись, широко расставив ноги и опустив руки‑плети. Он замотал головой, как ужаленный, будто готовясь к атаке.

– Луанг, – сказал он, – зачем мы связались с терранином?

– Я думала, это будет интересно, – пожала она плечами. – Иди, Кемул.

Еще какой‑то момент он чего‑то выжидал, потом зашаркал к краю площадки и стал опускаться.

Они вошли в хижину, обставленную весело и со вкусом. Пол забавно качался, а шелест листвы делал ее похожей на каюту.

– О, силы космоса, как же я буду сейчас спать! – воскликнул он.

– Ты не голоден? – спросила Луанг. Она подошла к электрической жаровне у плиты. – Могу приготовить тебе ужин. – И добавила, зардевшись: – Жены должны уметь готовить.

– Подозреваю, что повар ты никудышный по сравнению со мной, – рассмеялся он и отправился мыться. Воды было в изобилии, должно быть, ее гнал сюда из цистерны с тридцатиметровой глубины насос. Удивительно, была даже горячая вода; Дъюанда упоминал как‑то о первых источниках питания в виде солнечных батарей. Флэндри скинул грязную одежду, причесался, рухнул в постель – и провалился в сон.

Его трясли за плечо.

– Вставай! Мы опоздаем на ужин!

Зевнув, он натянул приготовленную юбку. Черт с этими условностями. В конце концов, она одета тоже не по всем правилам этикета. Только цветок воткнула в волосы. Они вышли на площадку.

И тут же застыли, прислушиваясь и приглядываясь. Над ними было не так уж много ветвей. Теперь сквозь ветви в темном небе мерцали ранние звезды. А внизу, слева и справа, пенилось море листвы. Как будто стоишь над озером и слушаешь плеск его волн. Ниже светились флюоресцирующие фонарики. Сотни их украшали соседнее дерево, проступавшее темной массой впереди. И все. Остальное заполняла ночь.

Луанг скользнула к нему. Он чувствовал ее шелковистое плечо.

– Дай курнуть, – попросила она. – У меня все кончились.

– Боюсь, и у меня.

– Вот черт! – выругалась она в сердцах.

– Очень хочешь?

– Да… Не нравится мне здесь.

– Почему? По‑моему, здесь просто здорово.

– Много неба. Мало людей. Совсем не привыкла к такому. Не мой стиль. Боги! И зачем я связалась с тобой! Зачем заставила Кемула перейти тебе дорогу?!

– Жалеешь?..

– А?.. Нет. Думаю, что нет. В некотором смысле. Доминик, – она отыскала его руку. Жаль, он не видел ее лица. – Доминик, ты знаешь, что делать? У тебя есть надежда?

– Вообще говоря, – сказал он, – да.

– Ты, по‑видимому, псих. Мы не можем воевать со всей планетой, даже с помощью этих обезьян. Я знаю один город, на другом конце шарика… Или взять хотя бы тот же Болотный город… Я могла бы тебя спрятать там навсегда, клянусь, я могу…

– Нет, – сказал он. – Очень любезно с твоей стороны, но я уже по уши завяз во все этом. С другой стороны, ты нам и не особенно нужна. Мы даже будем чувствовать себя свободнее… если придется смываться.

Страх, настоящий неподдельный страх впервые за все время прозвучал в ее голосе:

– Я не хочу умирать…

– Ты не умрешь. Я смоюсь ак‑ку‑рат‑но. Никто ничего не узнает.

– Это невозможно! Все корабли под наблюдением!

– Ну, тогда меня поймают. Если хочешь, даже убьют.