|
Джона Хойта, тому давали сейчас роли отцов, бизнесменов, адвокатов, шерифов. Джона Мида, тот всегда изображал какого-нибудь мужлана, если тому находилось место в сценарии. Джерри Литтлфорд, исполнитель главной мужской роли, сидел на скамье у стены, в белых брюках и черной, обтягивающей торс, тенниске. Как хорошо спроектированный гоночный автомобиль, он и в неподвижности производил впечатление, что несется со скоростью триста километров в час. Казалось, ветер обдувает его мускулистую фигуру. Черная кожа буквально пульсировала от переполняющей его энергии. Темные глаза вбирали в себя весь вестибюль, замечая все, не упуская ни единой мелочи. Девушка в блузке, что увела от трейлера Мардж Питерман, сидела рядом с ним и грызла ноготь, уперевшись спиной в стену. Обратил внимание Флетч и на низкорослого, тощего мужчину с обветренным лицом, в шортах, чуть длиннее, чем у остальных. Ранее Флетч его не видел. А теперь заметил лишь потому, что и он, похоже, не принадлежал ни к одной из групп.
Конторка дежурного располагалась слева. У противоположной стены, между двух коричневых дверей, стоял столик секретаря. На одной двери висела табличка «НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ», на второй – «СЛЕДСТВЕННЫЙ ОТДЕЛ». Едва дверь с табличкой «СЛЕДСТВЕННЫЙ ОТДЕЛ» начала открываться, видеокамеры взлетели на плечи, вспыхнули «юпитеры». Два журналиста в галстуках выступили вперед, держа перед собой микрофоны, словно священники, собравшиеся благословлять верующих. Остальные репортеры потянулись за ними. Мокси Муни вышла не с гордо поднятой головой, но и не уставившись в пол. Смотрела она прямо перед собой, на всех вместе и ни на кого в отдельности. Переступила через порог и направилась к выходу. Грустная, озабоченная, никого не замечающая, несмотря на яркий свет и шум. Где протискиваясь бочком, а где поработав локтями, Флетч пробился в первые ряды репортеров. Те вежливо мурлыкали: «Как вы себя чувствуете? Будут ли продолжены съемки „Безумия летней ночи?“ Вопрос Флетча прозвучал резко и громко, как пистолетный выстрел. – Мисс Муни... вы убили Стивена Питермана? Репортеры разом повернулись к нему, кто-то даже ахнул. Мокси Муни вскинула на него сразу сузившиеся карие глаза. – Вы убили Стивена Питермана? – повторил Флетч. – Как тебя зовут, умник? – спросила она, сверля его взглядом. – Флетчер, – ответил Флетч. И тут же добавил. – Вы можете звать меня Флетч. Если возникнет нужда обратиться ко мне. Другие репортеры цокали языком и качали головой, выражая негодование наглостью коллеги. А Мокси повернулась к камерам и ответила четко и ясно, глядя в объектив: «Я не убивала Стива Питермана». Репортеры вновь забросали ее сочувственными вопросами: «Давно вы знакомы со Стивом Питерманом? У вас сложились близкие отношения?» Вновь голос Флетча перекрыл всех. – Мисс Муни... Стив Питерман был вашим любовником? На этот раз, когда она посмотрела на Флетча, лицо ее перекосило от отвращения. – Нет, он не был моим любовником. – Что же вас с ним связывало? – не унимался Флетч. – Сугубо деловые отношения. Он был моим менеджером. Вел все мои дела. Участвовал в работе над этим фильмом, – глаза ее закрылись, она глубоко вздохнула. – И он был моим другом. Флетч подумал, что ему придется нелегко, выбираясь из толпы, когда на его плечо легла чья-то рука. Он обернулся. Низкорослый мужчина недобро смотрел на него. – Не видел вас раньше. Кто вы? – Ай-эм Флетчер <Читателям предыдущих романов сериала известно, что так произносятся инициалы Флетча. Одновременно по-английски эта фраза звучит, как «Я – Флетчер». |
