— Так много? О боже ты мой! Нет, полиции следует предпринять какие-то решительные меры. Ты, Гроувер, плохо исполняешь свои обязанности.

— Я выполняю!

— Из рук вон плохо, — сказал Флинн. — Всю вышеизложенную информацию можно получить, сделав всего один телефонный звонок. А теперь хотелось бы услышать результаты второго звонка, в автоинспекцию.

Секунду-другую Гроувер зализывал рану. Язвительное замечание Флинна попало в точку.

— Найдены три машины. Одна — в три часа ночи на Лэндсдоун-стрит, с четырнадцатилетними пацанами. Их задержали, потом отпустили на поруки родителям.

— Угон в чистом виде. Дальше.

— Вторую обнаружили у дома одного врача, в Бруклине. Сам врач утверждает, что не знает, как она там оказалась. Просто его жена позвонила в участок в Бруклине сегодня, в девять утра, и попросила убрать от ее дома эту машину.

— Не понял.

— Это был катафалк, инспектор.

— Ага, теперь ясно. Жены врачей, как правило, весьма трепетно относятся к репутации своих мужей.

— Третью нашли патрульные, объезжая Элм-стрит в Саут-Энде. Сегодня, в полдень. Рутинная проверка водительских прав. Машина возвращена владельцу, Уилларду Мэтсону, по адресу 212 Фэарвью, тоже в Саут-Энде.

— А эта машина Мэтсона… находилась далеко от его дома?

Флинн почти физически почувствовал, как завертелись в голове Гроувера шарики и винтики.

— Примерно в миле. Ну, может, в полутора.

— Это наша машина, Гроувер. Это она и есть! Готов побиться об заклад твоей шкурой! А ее осмотрели, прежде чем вернуть владельцу? На предмет обнаружения фрагментов ювелира?

В трубке послышался шелест переворачиваемой страницы.

— Тут не сказано.

— Хочу, чтоб ее осмотрели. Сегодня же! — бросил Флинн.

— Сегодня?

— Хочу, чтоб ты лично осмотрел эту машину сегодня, Гроувер. Подчеркиваю, лично! И если обнаружится что-либо подозрительное, хочу, чтоб ее конфисковали и осмотрели уже более тщательным образом завтра, в отделе судебной медицины.

— Но Френк… — вздохнул Гроувер, — ну почему именно сегодня? Ты же знаешь, предстоит встреча лиги по боулингу…

— Потому что сегодня воскресенье, Гроувер. А авторемонтные мастерские по воскресеньям не работают. А завтра понедельник. И завтра они все работают, ясно?

Снова тяжкий вздох.

— И не пыхти, старина. Иначе щеки будут красные, как свекла.

— Но номер 212 по Фэарвью — это даже не по дороге к дому…

— Я сказал, сегодня, и точка! Утром позвоню.

Флинн вернулся к шахматной доске и сделал ход слоном.

Снова ударил гонг. Флинн пожалел, что не родился глухим.

— А вот теперь, должно быть, на обед. — Флинн уселся напротив Коки. — Но думаю, особенно спешить нам ни к чему.

— Френк?..

— Что-нибудь придумал?

— Этот парень, Пол Уэлер. Он вроде бы не один из них, верно? Он не член клуба «Удочка и ружье»?

Флинн мысленно представил картину: голые мужчины прыгают в холодное озеро. Уэлера среди них не было.

— Пол Уэлер, — сказал Флинн, — это примерно то же самое, что и «Хижина лесоруба». Прикрытие. Фасад. Как это сказала сегодня утром одна из красоток Беллингема? «Купается в лучах чужой славы»…

Коки сделал рокировку.

Флинн задумчиво изучал ситуацию на доске. Затем тоже сделал рокировку.

— Да… — задумчиво протянул он. — Совершенно новая получается игра.