|
Фьора с улыбкой поблагодарила его, затем направилась к кровати и легла в надежде уснуть, как затравленное животное, сразу и глубоким сном. Это было для нее спасением в настоящую минуту, ибо все испытания, выпавшие на ее долю за последнее время, могли бы подвести ее к грани безумия. Она проснулась только утром от шума отодвигаемого засова: это пришел тюремщик и принес ей еду. - Вы, должно быть, проголодались, - сказал он на приятном наречии, так свойственном жителям Турени. - Я и вчера приносил ужин, но вижу, вы к нему и не прикоснулись. Вы крепко спали... - Правда, я очень проголодалась, но если вы принесете мне воды, чтобы я смогла умыться, я буду вам весьма признательна. Покопавшись в сумочке, она достала серебряную монету и протянула ее тюремщику, но тот отказался: - Нет, благодарю вас, мадам! Король приказал, чтобы у вас было все, что нужно. Прислуживая вам, я только выполняю свой долг! - Все, что нужно? Боюсь, что вы не сможете дать мне то, в чем я больше всего нуждаюсь: моего сына. Тот лишь расстроенно развел руками: - К сожалению, нет. Я могу дать вам только то, что позволено. Поверьте, я очень сожалею... Сейчас я принесу горячую воду, мыло и полотенца. А пока советую вам поесть, иначе все остынет. Еда состояла из горячего молока, еще теплого хлеба, меда и кусочка масла, завернутого в виноградный лист. - Вы что, кормите так всех? Немного найдется хороших трактиров, где с постояльцами обращались бы подобным образом! - Дело в том, что, кроме вас, здесь никого нет, и моей жене разрешили брать для вас еду на королевской кухне. К тому же это не просто темница, она очень сильно отличается от тюрьмы в первом дворе. И могу повторить, мне было так приказано. - Можно ли мне принимать посетителей? - поинтересовалась Фьора. - Я бы хотела видеть сержанта Мортимера из шотландской гвардии. - Сержанта Шквала? - переспросил с улыбкой тюремщик. - Его здесь все хорошо знают. К сожалению, ничего сделать не могу. Прежде всего потому, что вы, мадам графиня, секретная узница. И потом, сержанта сейчас нет в Плесси. Я пойду за водой, а вы ешьте. - Еще только одно слово! Скажите мне, как вас зовут? - Грегуар, мадам. Грегуар Лебре, но с меня достаточно просто - Грегуар. И я весь к вашим услугам! С легким поклоном этот странный тюремщик оставил Фьору. Во время еды она пыталась навести порядок в мыслях. С нею обращались с уважением, но в то же время отняли ребенка, ее дорогую Леонарду и дом. Затем она вспомнила вчерашнюю грубость солдат в обращении с Перонеллой, то, что они всеми силами старались помешать их встрече, тон этого отвратительного ле Дема и поняла, что король дал точные указания, как с нею обращаться, и цирюльник не посмел эти указания нарушить. Она задала себе вопрос: почему? Какое преступление она совершила? Ле Дем произнес слово "предательство" и добавил, что ее преступление очень серьезное. Но как и в чем она могла предать короля и даже саму Францию? Этот негодяй упомянул Лоренцу, и тут Фьора внутренне содрогнулась. Но ведь рождение ребенка, которое она хотела сохранить в тайне, не могло до такой степени оскорбить короля, чтобы вынудить его на подобные суровые меры! Речь могла идти только о каком-то недоразумении, которым ловко воспользовался Оливер ле Дем или кто-то другой, кто желал Фьоре зла. Или, возможно, ее оговорили. Фьора знала, что король отличался чрезвычайной недоверчивостью и был способен, если полагал, что его обманывают, разорвать былые дружеские связи и проявить жестокость. |
