Элейн стоит у каминной полки. Они одни. Кэт вышла из комнаты. Ник бог знает где.

— Значит, ты и моя сестра? — вопрошает она.

Он разводит руками, успокаивая, унимая ее. Ему сказать нечего.

Больше они к этому не возвращались. Кэт объявляет, что выходит замуж. Элейн тут же начинает строить планы — прием будет в нашем доме, все хлопоты беру на себя — хотите банкет или а-ля фуршет? И тут же весело принимается за дело: возится со списками гостей, договаривается насчет продуктов и машин.

— Ну куда нам столько всего, — протестует Кэт. — Соберемся в нашем пабе у реки, самые близкие.

— Ты выходишь замуж один раз — и на всю жизнь, — парирует Элейн. — Во всяком случае, очень на это надеюсь.

Когда они выходят из загса, Элейн уже стоит на тротуаре с фотоаппаратом наготове.

— Стойте, где стоите! — кричит она. — Вот так. Улыбочку, пожалуйста. Кэт, поправь юбку — перекрутилась.

К этому моменту Глин управился с хлебом, сыром, пикулями и яблоком, запив все двумя бокалами красного, и даже не заметил. В саду начинало смеркаться; стихал и шум пригорода — газонокосилки спрятали в сарай, детей позвали в дом. Глин никогда не стремился познакомиться с соседями: человек, изучавший жизнь общества, не стремился с ним слиться. Так что ему не было дела до того, что происходило или не происходило в соседнем доме, — как бы то ни было, он снова принялся обдумывать и пережевывать случившееся.

Он уже рассмотрел прожитые с Кэт годы — толку от этого оказалось мало. Теперь пора браться за Элейн.

Он покажет Элейн фотографию. И записку тоже.

Она не должна ничего знать. Ей не нужно этого знать. Но он знает, и мысль о том, что он — единственный, кому обо всем известно, невыносима.

Мне нужен еще кто-нибудь, с кем я мог бы разделить гнев, свое горе, запоздалую ревность, да и вообще все, что я испытываю. Так что я ей покажу.

Больше всего мне хочется узнать одно: знала ли она тогда? Или, может быть, узнала впоследствии?

Он не видел Элейн целую вечность. Два года, а то и больше. Лучшего повода позвонить и не придумаешь. Предложить встретиться, пригласить на обед, угостить стаканчиком вина. Состояние его было таково, что он едва не сел в машину и не помчался к ней домой — в конце концов, какая-то сотня километров. Нет, так не пойдет. Там наверняка будет Ник.

Надо потерпеть. Позвонить. И все устроить.

Элейн

Кэт.

Кэт всегда появляется прямо у здания уэлборнского муниципалитета, прямо напротив Хай-стрит, когда Элейн ждет на светофоре. Кэт спускается по ступенькам — снова, снова и снова, положив ладонь на руку Глина. Кэт — замужняя женщина, кто бы мог подумать! И сегодня Элейн видит ее так же отчетливо, как тогда, в объектив фотокамеры, подавшись вперед, чтобы иметь возможность запечатлеть новобрачных: расторопная старшая сестра, которая заправляла церемонией. Кэт смеется. Молодую пару осыпали конфетти — кружочки конфетти в ее волосах; она, смеясь, спускается по ступенькам — отныне и навсегда.

Во всяком случае, всегда, когда я тут оказываюсь, думает Элейн. Загорается «красный», машина трогается, Кэт исчезает. Теперь Кэт покорная, послушная, а ведь она никогда не была такой. Она появляется и исчезает, иногда непрошеной гостьей, но все равно ее появления можно держать под контролем.