– Сэр, он обожал персиковое варенье.

– И потому что ему понравилось персиковое варенье, он решил не убивать старого Фреда…

– Бедного Фреда.

– …решил не вешать на тебя убийство и решил сдать эту суку Труди копам.

– Миссис Труди Лапьер. Она сделала плохое дело, а такого лучше не делать.

Мистер Лисс постучал костяшками пальцев по груди Намми, как мог постучать по двери.

– Вот что я тебе скажу, Персиковое варенье. Если б ты сделал тот гренок для меня, никакое варенье в мире не заставило бы меня отказаться от кровавых денег Труди. Я бы их отработал. Я бы убил старого Фреда…

– Бедного Фреда.

– …и убил бы тебя, обставив все так, будто угрызения совести подвигли тебя на самоубийство после того, как ты забил до смерти соседа. Что ты об этом думаешь?

– Не хочу думать об этом, сэр.

Мистер Лисс вновь постучал по груди Намми.

– Я хочу, Персиковое варенье, чтобы отныне и всегда ты относился ко мне с уважением. Я страшнее любого кошмара, который тебе когда-либо снился. Ты должен ходить рядом со мной на цыпочках с вечера до утра и с утра до вечера. Я – самый страшный сукин сын по всей Монтане. Скажи это.

– Сказать что? – спросил Намми.

– Скажи мне, что я самый страшный сукин сын во всей Монтане.

Намми покачал головой.

– Я же сказал вам, что не могу врать.

– Это и не будет враньем, – мистер Лисс плюнул на свитер Намми. – Скажи это, дубина, а не то я откушу тебе нос. Я такое уже проделывал с другими.

– Но много людей страшнее вас, – ответил Намми, жалея о том, что не может солгать, и теперь точно останется без носа.

– Назови хоть одного, – потребовал мистер Лисс.

Намми О’Бэннон указал на соседнюю камеру, отделенную от них решетчатой стеной.

– Они все страшнее.

Словно заметив их впервые, мистер Лисс повернулся, чтобы взглянуть на девять человек в соседней камере и еще на десять – в дальней.

– А что в них такого пугающего?

– Вы просто понаблюдайте за ними, сэр.

– Они выглядят так, будто добровольно согласились подышать выхлопными газами, а пока сидят и спокойно ждут, пока им позволят это сделать. Стадо козлов.

– Вы просто понаблюдайте, – повторил Намми.

Мистер пригляделся к заключенным. Подошел к решетке, чтобы получше их рассмотреть.

– Какого хрена? – вырвалось у него.

Двумя столетиями ранее уникальная молния, оживившая его в лаборатории, расположенной в горах центральной Европы, также принесла ему и долголетие, не считая других даров.

Во-первых, на интуитивном уровне он понимал квантовую структуру мира: как различные варианты будущего заключены в каждом моменте настоящего, и все они не только одинаково возможны, но в равной степени реальны; как разум управляет материей; как полет бабочки в Токио может повлиять на погоду в Чикаго; как на самом глубоком уровне структуры все точки мира сведены в одну точку. Для перемещения по свету ему не требовались колеса или крылья. Он мгновенно попадал, куда хотел, и ни одна запертая дверь не служила для него преградой.

В Новом Орлеане он зашагал по улице в Садовом районе, где не так уж давно под именем Виктор Гелиос жил Виктор Франкенштейн. Громадный особняк сгорел дотла в ночь гибели Виктора. Участок расчистили и продали. Новый владелец уже начал строить дом.

Девкалион не знал, почему пришел сюда. Даже если бы Виктор каким-то образом и мог остаться в живых, он бы никогда не решился вернуться в этот город.