А если и вспомнит… пустые бутылки наведут его на раздумья. Ну а журнал… тут я ухмыльнулся и сунул свое вечное перо в карман: невидимыми чернилами я развлекался еще в детстве.
Тепло распрощавшись с капитаном, я отправился в гостиницу, поминутно утирая пот со лба. Надо же, совершенно отвык от этого климата! Не такое уж пекло, но рубашку, кажется, уже можно выжимать, а вон тем местным — хоть бы что. Старею, не иначе…
Тут я вспомнил, что на мне нательная рубашка, сорочка, жилет и пиджак, не считая кальсон под брюками — то, что в Британии именуется легким летним костюмом, — раньше-то я гулял тут, как и местные, в одной рубахе на голое тело! Честно слово, я позавидовал себе прежнему.
По счастью, тут всё располагалось поблизости, и в консульство я прибыл, еще не окончательно расплавившись.
— Мистер Кин? — поклонился слуга, услышав мое имя. — Простите, сэр, мне приказано проверить ваши документы.
— Разумеется, — я протянул паспорт.
Слуга внимательнейшим образом изучил указанные там приметы, покосился на меня и осторожно произнес:
— Сэр, здесь написано, что у мистера Кина голубые глаза. А у вас, прошу извинить, разные.
— Ах да, — спохватился я (не получил ведь новые документы!) и сунул руку в карман, отчего мой собеседник заметно напрягся. Вынул я, впрочем, не револьвер, а всего лишь футляр и поменял глаз. — Так лучше?
— Д-да, — с запинкой выдавил он и отчего-то попятился. — Прошу обождать, сэр!
Вернулся он быстро и сообщил:
— Консул Деррик ждет вас, сэр.
Консул оказался человеком, как пишут в романах, благородной наружности: чеканный профиль просился на медаль, а седина на висках придавала солидности.
— Мистер Кин, рад знакомству, — приветствовал он меня. — Наслышан о вас.
— Вот как? — удивился я, пожав сильные пальцы. — Надеюсь, это не что-либо… хм… порочащее мое доброе имя?
— Ни в коем случае, — серьезно ответил он. — Присаживайтесь, мистер Кин. Желаете что-нибудь выпить?
— Благодарю, — ответил я, сглотнув: жара и вчерашние возлияния давали о себе знать. — Что-нибудь со льдом, пожалуйста.
Дождавшись, пока слуга подаст напитки, Деррик перешел к делу:
— Мистер Кин, вопрос крайне деликатный. Понимаете, интересы короны…
— Понимаю, — сурово сказал я, предчувствуя речь, посвященную этим самым интересам, — такие дела не терпят отлагательств. Перейдем сразу к сути?
— Пожалуй, — согласился консул и нахмурился. — Видите ли, мистер Кин, мы пребываем в некотором затруднении. Вы же, как частное лицо, несомненно, можете отказаться от возложенной на вас миссии…
— Еще ближе к сути, пожалуйста, — попросил я, звякая льдинками в бокале. — О какой именно миссии идет речь?
— Гхм… Раз вы едете в Кампочиту по своим делам, мистер Кин, надеюсь, вы не откажетесь окинуть, так сказать, свежим взглядом тамошнюю ситуацию? Из тех краев доходят крайне неприятные слухи и…
— Мистер Деррик, — перебил я, решив, что такими темпами мы можем продолжать еще очень долго. — Откуда вам известно, что я намерен посетить именно Кампочиту? Этот небольшой городок…
— Где вы побывали лет шестнадцать назад, — в свою очередь не дал мне договорить консул и посуровел. — Мистер Кин, право, не нужно изображать непонимание. Я действительно наслышан о вас. У вас репутация человека, способного разобраться даже в самой запутанной истории. |