Альварес, наконец, выбрался на более-менее горизонтальную площадку, потом мы с Кузьминым.

Неподалеку прогуливалось несколько вражеских солдат, наверное, какой-то патруль. Они шли уверенно, причем без прибора теплового видения и даже факелов. Не иначе, их ведет что-то или кто-то.

— Я беру первого, Альварес — второго, ты — третьего, — распорядился Кузьмин, не дождавшись моего приказа.

— Там еще проводник должен быть, демон такой, — сказал я.

— Да, ну тебя, выдумщик… Гриша, оставайся посередке, я проползу влево, ты, Егор, — вправо. Подключайтесь после меня.

Кузьмин ухватил «своего» неприятеля за ноги, затем повалил и кокнул, Альварес тоже подсек противника приемом «ножницы» и свернул ему голову. А мне не хватило природной ловкости. Я кинулся на «своего» врага сзади, пытаясь зажать ему рот и избавить от мучений штыком. Однако неприятель чуть не прокусил мне руку, а штык уткнулся во что-то твердое. Потом я схлопотал удар вражеского затылка в свой лоб и вообще отпал. Инка уже хотел приголубить меня топором, так бы и сделал, кабы Кузьмин не метнул финку и не попал, куда надо.

Вместо того, чтобы отдышаться, я кинулся за демоном-проводником, а он от меня — мелкая тварь, похожая на крысу.

Сейчас он нас всех раскроет и тогда — хана! Позвоночник мой задрожал и выплеснул несколько вихрей, вихри стали нитями, из которых получилась стайка преследователей… Я вгрызся во тьму многими глазами, я увидел юркую тень сразу со многих сторон. Потом последовал рывок. Этой «крысе» некуда было выскочить и вскоре она хрустнула на зубах. О чем я радостно поведал соратникам.

— Ну ты чмо! — только и сказал Кузьмин. Альварес воспринял мои слова стоически, он как раз искал утес, на котором можно закрепить лиановую лесенку.

Когда это получилось, то начали появляться остальные товарищи по борьбе. Двинувшаяся вперед цепочка соратников старалась держаться правой стороны, потому что слева, ближе к ущелью, располагались вражеские бойцы.

Справа за обрывом была видна долина, которая полнилась огоньками. Как ни странно, огоньки поднимались и вверх, словно инки пользовались сигнальными ракетами. В любом случае, зрелище было внушительное. За полтора часа мы без особых происшествий — разве что я пару раз сшибал своими «щупальцами» летучих демонов — прошли вдоль всего скального массива и стали спускаться вниз. Через два с половиной часа мы оказались с другой стороны от вражеской кодлы.

— По-моему, пора начинать, — сказал Коковцов, когда наши бойцы более-менее выстроились в несколько колонн. — Днем мы все равно просрем. А сейчас достаточно светло из-за этих тысяч факелов.

— Вижу, кстати, золотой штандарт. В том шатре, похоже, проживает военачальник. Может сам Верховный Инка, — заметил Кузьмин, приладивший к глазам прибор ночного видения.

— Вот туда ударим колонной с левого фланга, — предложил я.

— Чтобы нас отрезали и забили дубинками, — скептически отозвался Коковцов.

— Тогда ударим к центру одновременно и с правого фланга. Пусть они думают, что мы их окружаем. Когда у них подымется паника и всякий хай, остальные наши колонны ударят им в лоб и сомнут то, что останется.

— Ну, ты стратег, — присвистнул Кузьмин.

— Это достаточно глупо, чтобы сработать, — согласился Коковцов. — Только я поведу те колонны, что выступят в конце.

— Ладно, я ударю с левого фланга. Пятисот человек мне, думаю, хватит, — вынужден был сказать я, хотя от страха немножко вспотел. Откликнулись и разные рефлекторные зоны: сердце задергалось, под ложечкой образовалась томительная пустота, в коленках — слабость.