|
Ремихио принялся жевать, сосать и выплевывать кости.
– Вот вы президенту пишете, так я вас попрошу… – Слушаю? – спросил Ремихио и перешел на «вы», иначе нельзя с просителем. – О чем вы хотите меня попросить? – Вы с ним кумовья, так вот, подарил бы он мне юлу. – Мне некогда, и наоборот. Леандро пригорюнился. – А моего кролика ели… – Какое вам дело, и наоборот. Но Леандро не исчерпал своих ресурсов. Он вынул из-под рубища альбом. Глаза у Ремихио загорелись. – Откуда вы взяли этот альбом? Леандро захохотал. Ремихио пожал плечами и снова принялся писать. Должен сказать Вам, уважаемый Аполинарио, что наши власти по злобе говорят, будто нога нужна мне для того, чтобы ухаживать за некоей Консуэло, чье имя я предпочитаю скрыть из уважений, к Вам. На самом деле вышеупомянутая – член АПРА, известная противница режима, тогда как я, нижеподписавшийся, истинный оппортунист, да хранит меня Бог. Опять эта тетка с печеньями! Чем я виноват? Я их пек, что ли? Я их продавал? Сам я печенье? Чего же она хочет? Пожалуйста, не орите, а то напишу, и вас возьмут. Что? Да, ваши! Пускай будут ваши! Да сколько можно, так-перетак? Денег я не брал, вот вам ваше печенье! Как видите, дорогой президент, народ тут грубый, и я, мне кажется, заслужил своим терпением вышепоименованную ногу, чтобы как можно быстрее убраться из мерзкого городка, где на десять человек одиннадцать дураков. Замечу кстати, что жалующаяся на меня особа предавалась тому и сему с субпрефектом, я сам видел. Какие власти у нас? Не трогайте меня, а то я заговорю! Я жажду правды. Из-за этой нелепой жалобы (речь идет о печенье, а не о ноге) я потерял все мои бумаги и, как ни жаль, не могу сообщить Вам номер моей выборной книжки. Помню был номер, не то 9, не то 5.
Его оторвало от письма пыхтенье Святых Мощей. – Дайте мне альбом, а я передам президенту ваш заказ, и наоборот. Леандро-Дурак, повизгивая, вручил ему альбом, Ремихио написал: Присутствующий при том перуанец Леандро-Дурак, к несчастью – нищий, просит Вас, дорогой Аполинарио, о важной услуге… – Юлу, юлу! Ремихио вписал несколько слов: …к несчастью – нищий, но зато не хромой… – Юлу-у!.. …просит Вас, дорогой Аполинарио, срочно прислать ему юлу из апельсинового дерева. – Апельсинового!.. Леандро присел, чтоб лучше радоваться. – А в Лиме красиво, дон Ремихио? – Река Чаупиуаранга едва пересечет нашу площадь. – А как вы ехали, дон Ремихио? – Частично в лодке, частично на верблюде. – А что такое верблюд? – Горбатый зверь. – Я бы поехал на баране. Шерсть густая, тепло. – Поскольку вы дурак, вы не понимаете преимущества горбатых зверей. – А чем они лучше, дон Ремихио? – Как по-вашему, чем наполнен горб? Солнце играло в сопле Леандро-Дурака. – Горб наполнен умом. Вот почему хорошо быть горбатым. Куда вам! Леандро захныкал. – Чего ревешь? – Горбатым не бу-уду!.. – хныкал Леандро. – Если бы всякий стал горбатым, не было бы и выгоды! Леандро безутешно рыдал. – Президент, – сказал Ремихио, – уважил вашу просьбу. Леандро втянул соплю и улыбнулся. – Берите и благодарите. И Ремихио вынул юлу в желтых, красных<sup>-</sup> и зеленых полосах. Ее дал ему сидевший за насилие член общины Тапук, которому он писал письма. |
