– Нет, не мечтаю, – огрызнулась она. – Напротив, надеюсь сделать для мира что-то хорошее!

Рон засмеялся. Скримджер глянул на него, но отвел глаза, едва Гарри спросил:

– Так почему вы решили нам все отдать? Не нашлось предлога, чтобы оставить себе?

– Нет, просто прошел тридцать один день! – выпалила Гермиона. – Дольше удерживать их без доказательств противозаконно. Так?

– Можете ли вы сказать, Рональд, что были близки к Думбльдору? – проигнорировав ее выпад, спросил Скримджер.

Рон удивился:

– Я? Нет… Не так чтобы… Вообще-то это Гарри всегда…

Рон растерянно посмотрел на Гарри и Гермиону, которая одарила его убийственным взглядом, ясно говорившим: «Заткнись сейчас же!» Увы, зло свершилось: у Скримджера сделался такой вид, будто он услышал ровно то, что ожидал и хотел услышать. Министр ястребом кинулся на Рона:

– Если вы не были близки, как объяснить, что он упомянул вас в завещании? Там практически никто не упомянут лично. Почти все имущество – частная библиотека, колдовские инструменты, некоторые личные вещи – оставлены «Хогварцу». Почему же отдельное внимание вам? Как вы думаете?

– Ну… – протянул Рон. – Говоря, что мы не были близки… В смысле… по-моему, я ему нравился…

– Ты скромничаешь, Рон, – перебила Гермиона. – Думбльдор тебя обожал.

Она исказила правду до предела: насколько знал Гарри, Рон и Думбльдор никогда не говорили с глазу на глаз и вообще редко встречались. Впрочем, Скримджер не слушал. Он опустил руку в карман плаща и достал кисет – гораздо больше того, что Огрид подарил Гарри. Оттуда министр извлек пергаментный свиток, развернул его и зачитал:

– «Завещание Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Думбльдора…» Так, вот здесь… «Рональду Вреднейсу Уизли оставляю свой мракёр и надеюсь, что, пользуясь им, он будет вспоминать меня…»

Скримджер извлек из кисета предмет, который Гарри уже видел раньше: нечто вроде серебряной зажигалки, которая по одному щелчку вбирала в себя весь свет в зоне действия и затем, тоже по щелчку, отдавала его обратно. Скримджер чуть подался вперед и передал мракёр Рону. Тот в полном ошеломлении взял мракёр и повертел в руках.

– Очень ценная вещь, – сказал Скримджер, пристально наблюдая за Роном. – Не исключено, что единственная в своем роде. Личное изобретение Думбльдора, естественно. Почему он оставил вам такую редкость?

Рон недоуменно помотал головой.

– У Думбльдора были тысячи учеников, – упорно гнул свое Скримджер. – А в завещании он упомянул лишь вас троих. Почему? Для чего, по его мнению, вам пригодится мракёр, а, мистер Уизли?

– Выключать свет? – недоуменно предположил Рон. – Что еще с ним делать-то?

Скримджер, видимо, тоже не знал. Он снова подозрительно сощурился на Рона и вернулся к завещанию Думбльдора:

– «Мисс Гермионе Джин Грейнджер оставляю свой экземпляр “Сказок барда Бидля” и надеюсь, что она сочтет эту книгу интересной и поучительной».

Скримджер достал из кисета книжицу, на вид такую же древнюю, как «Тайны наичернейшей магии», спрятанные наверху. Переплет был грязный и местами отслаивался. Гермиона молча приняла от Скримджера книгу и, не отрывая от нее глаз, положила себе на колени. Гарри увидел, что заголовок написан рунами, которые он так и не освоил. Пока он смотрел, на тисненые символы упала слеза.

– Почему, как вы думаете, Думбльдор оставил вам эту книгу, мисс Грейнджер? – спросил Скримджер.