Фрау Беата Лерхе-Шелльхаммер жила с дочерью в доме старого Шелльхаммера, стоявшем на пригорке около Дворцового парка. Это был известный всему городу старомодный, просторный, неказистый дом, выстроенный лет пятьдесят назад стариком Шелльхаммером, который начал свою карьеру простым слесарем. Сад вокруг дома был невелик, вернее, это был даже не сад, а клочок невозделанной земли с несколькими кустами сирени. На звук приближающихся шагов из конуры за домом обычно выскакивал грозного вида сенбернар Нерон и молча обводил своими янтарно-желтыми глазами чугунную ограду, так что у всех немедленно пропадала охота останавливаться. И горе тому, кто до нее дотрагивался. А как только шаги удалялись, Нерон немедленно скрывался в конуре.

Фабиан пошел по маленькой боковой дорожке Дворцового парка, пересек улицу и приблизился к воротам, где его уже поджидал Нерон. Фабиан часто бывал в этом доме, и пес встретил его радостным лаем. В сад выпорхнула хорошенькая девушка, горничная, и отперла калитку.

Из дому доносились звуки рояля. Кто-то прилежно разучивал сложный этюд Кёлера, но, заслышав лай собаки, прервал игру. Это был этюд, который Фабиан часто слышал, будучи женихом Клотильды, в замужестве почти совсем забросившей музыку. Тут же раздались быстрые шаги, и в распахнувшейся двери Фабиан увидел Кристу Лерхе-Шелльхаммер. Завидев его, она быстро сбежала по ступенькам и протянула ему руку. Она улыбалась, и ее кроткие лучистые глаза сияли,

— Как хорошо, что вы вернулись, — приветствовала она его. — Вы не представляете себе, как я скучала, люди здесь такие неинтересные.

Фабиан уже давно с нетерпением ждал этой встречи и заранее радовался ей. С тех пор как произошел разрыв с Клотильдой, он сторонился женщин. Но его очень влекло к Кристе, и в глубине души он питал надежду, что после долгой разлуки испытает разочарование. Он был раздосадован, признаваясь себе, что она кажется ему еще привлекательней, чем прежде.

— Я счастлив опять видеть вас, — сердечным тоном проговорил Фабиан. И правда, из всех своих знакомых он чаще всего думал о ней. Улыбка послужила ему ответом.

Криста Лерхе-Шелльхаммер была привлекательная молодая девушка с бархатистыми карими глазами. Многие находили очень красивыми правильные и тонкие черты ее строгого лица, другие же не видели в ее красоте ничего особенного. Но очарования улыбки, которая, точно яркий свет, идущий откуда-то из глубины, озаряла все существо Кристы, не отрицал никто.

Фабиан вновь поддался этому очарованию.

«Как она прелестно улыбается, — думал он, когда они, оживленно болтая, входили в дом. — И разве не странно, что я не забыл ее улыбки за время долгой разлуки? А какой у нее чудесный голос! Нет, пусть говорят что угодно, но она действительно обаятельное создание».

— Вы пришли как раз к чаю; мама ждет вас уже несколько дней, — сказала Криста и отворила дверь в гостиную.

Эти простые слова тоже понравились ему. «В конце концов, неважно, что она говорит, — подумал он. — Очарование таится в ее нежном голосе».

Гостиная была большая, обставленная старомодной светлой мебелью в стиле бидермейер. Над диваном висели два потемневших от времени портрета — старого Шелльхаммера и его супруги.