— Я не могу коснуться этого, — объяснил Дор'кри, стоя перед большим количеством рычагов на полу комнаты, больше походившую на крохотную нишу за арочным проёмом, который они прошли от ямы с лавой, окружённой водой. — Когда я попробовал, меня отбросило назад. Какая-то великая магия охраняет их.

— Только дварф может трогать их, дурак. Как те двери.

— Не смей, — предупредил Джарлаксл, стоящий несколькими шагами позади, изучая старые руны, нанесённые на вершину изгиба арочного прохода. Он использовал одно из волшебных свойств магической повязки, которое позволило ему понимать почти любой известный язык, включая и множество волшебных, но эти письмена остались нечитаемыми. — Мы не знаем, для чего предназначены эти рычаги.

Наёмник продолжил изучать руны и понял, что они чрезвычайно древние и написанны на каком-то старом Эльфийском языке. Этот язык имел достаточно общего с языком дроу, известным Джарлакслу, а также с древне-дварфским. Он не мог дать точного перевода, но думал, что это была дань памяти чему-то великому, произошедшему — или находящемуся — в этой пещере.

Время шло, Атрогейт всё ближе подходил к рычагу, облизывая губы от нетерпения. Он уже почти подобрался к ним, когда Джарлаксл положил рука ему на плечо, чтобы остановить. Повернувшись к дроу, дварф проследил за его пристальным взглядом, обращённым на стены и потолок пещеры, которые были покрыты прожилками корней Главной Башни.

— Что это? — спросил Атрогейт.

— Я полагаю, что при помощи этого рычага можно привести в действие весь Гонтлгрим, — ответил Дор'кри. — Волшебные огни и вагонетки на рельсах, которые могут двигаться сами по себе — такая магия, которая подарит городу новую жизнь!

Атрогейт нетерпеливо шагнул, но Джарлаксл снова остановил его. Дроу повернулся к Далии с вопросительным выражением.

— Дор'кри … знает это место лучше чем я, — произнесла женщина.

Джарлаксл отпустил Атрогейта, который тут же склонился к рычагу, но дроу, продолжал смотреть прямо на Далию и не сделал попыток остановить компаньона.

— Что это? — спросил наёмник, поскольку было что-то в голосе Далии, что его насторожило. Какая-то неуверенность, некое колебание, нечто такое, что Джарлаксл никогда не замечал за ней.

— Я… согласна с Дор'кри, это вернёт жизнь Гонтлгриму, — пояснила Далия, обращая к Атрогейту.

— Или обрушит всю силу павшей Главной Башни на нас, — возразил дроу. Он знал, что женщина лжёт, и эта ложь ей не нравится.

— Таким образом, мы должны оставить рычаги в покое и искать сокровища? — спросила Далия, взмахнув рукой, словно мысль была абсурдна — движение было слишком пренебрежительным.

— Прекрасная идея, — согласился Джарлаксл. — Голосую за драгоценные безделушки.

Но за спиной дроу, Дор'кри прошептал Атрогейту:

— Тяни за рычаг, дварф.

Джарлаксл понял, что это больше чем просьба, и что вампир пытается использовать свои ментальные способности. Это послужило отчётливым сигналом опасности для наёмника. Он направился к Атрогейту, но резко остановился, когда Валиндра материализовалась прямо перед ним, уставившись на дроу голодными глазами и нервно перебирая пальцами в воздухе.

— Что ты знаешь? — требовательно спросил дроу у Далии.

— Ты мне нравишься, Джарлаксл, — ответила эльфийка. — Я даже могла бы позволить тебе жить.

— Атрогейт, нет! — закричал Джарлаксл, но Дор'кри продолжал шептать, и могучий дварф уже потянулся к рычагу.

В своих мыслях она снова была девочкой, ещё подростком, стоящим на краю утёса, со своим ребёнком в руках.