Я тоже облачился в доспех Тьмы, что оказалось большим сюрпризом для Левого.

— Рисовые ростки! Да вы издеваетесь! — вопит шиноби, пытаясь атаковать меня объемной техникой.

Встречным камнепадом я отбиваю атаку еще в зародыше. Похоже, это был Голод Тьмы. Ну получай фашист свою же гранату!

Левый исчезает в черном скрежещем облаке. Голод его не убьет, Мастер всё-таки, но задержит. А я тем временем направляюсь на подмогу Змейке. Хищница неплохо изваляла Правого, но его доспех всё еще держится, а объемные темные атаки для Горгоны противопоказаны. Она, конечно, умеет проходить сквозь камни, воду, лед и огонь, но электричество с Тьмой в этот список не входят.

«В сторону, Мать выводка» — командую змееголовой.

— Ммм, хорррошо, — довольно мурчит она, словно получила признание.

Сразу же моя молния сбивает Правого с ног, а здоровенная пси-граната размером с кулак Великогорыча скручивает его мозг в трубочку. Доспех слетает, щиты тоже, но шиноби еще в сознании. И тут он делает очень оригинальный финт — странно выворачивает нижнюю челюсть и ломает один из зубов. Ну, фильмы про ниндзя я смотрел. Понятно, что в полости зуба припрятан яд.

— Варежку открой, — командую. — И выплюнь гадость.

Тело шиноби больше ему не принадлежит. А потому он послушно сплевывает капсулу с ядом.

«А теперь надень доспех» — в этот раз команда беззвучная. Готовится небольшой розыгрыш.

— Гремучий! — из Голода Тьмы наконец вырывается Левый. Он немного покоцан, но в целом еще полон сил. На всех порах шиноби бежит к застывшему напарнику и встает бок о бок с ним, не отрывая напряженного взгляда от нас со Змейкой. — Ну что, брат⁈ Вместе ударим… Кхмгрррхх….

Из его горла навылет выскакивает черный клинок Тьмы.

— Конечно, брат, ударим, — восклицает Правый, нанизав голову напарника на острие. — Я уже. А ты почему отстаешь?

Левый еще не умер, но через несколько секунд умрет от асфиксии. Надо двигаться в темпе. Моя марионетка развеивает свой доспех и подтаскивает умирающего ко мне.

— Красавица, не подержишь меня? — обращаюсь к Змейке, и хищница без слова возражения обхватывает меня всеми четырьмя руками.

Мне даже лень удивляться отсутствию обыденного: «Ррр! Я — Мать выводка! Фака». Видимо, «красавица» тоже входит в разрешенный перечень наименований Змейки. Облокотившись на хищницу, я быстренько погружаюсь с двумя шиноби в Астрал.

Там уже без слов отбрасываю обоих темников в клетку для запчастей. У меня уже есть Воронов, и он со мной надолго. Этого убийцу нельзя отпускать на волю, так что других темников в легионеры мне не надо… Хотя нет, что-то я спешу с выводами. Ведь же можно создать когорту темных магов, а потом еще когорту огневиков, когорту каменщиков и так далее. Легион, настоящий легион, состоит вовсе не из одиночек-воинов, а из боевых подразделений с офицерами. Хм, заманчиво. Но об этом подумаю в другой раз, а пока ниндзя пускай посидят в клетке с другими «донорами». Сейчас же нужно полистать память этих недотеп-шиноби.

Уже через полчаса я заявляюсь в шатер к Сая Кимадзаро. Вернее, топчусь у полога в растерянности. Нет ни колокольчика, ни слуги на скамейке, ни тем более дверного косяка, чтобы постучать.

— Сая-чан! — громко кричу за неимением ничего другого. — Вставайте, солнце! Дело есть!

Внутри шатра раздается шорох и грохот, будто кто-то упал, споткнувшись о что-то в темноте. Затем через полог выглядывает взъерошенная головка японки. За ней видны нагие точеные плечи, на которых едва заметны тонкие бретельки лифчика телесного цвета. А внучка главы Кимадзаро, оказывается, пренебрегает ночнушками.

— Господин Данила⁈ — в шоке восклицает японка. — Почему… почему вы горланите в мою временную опочивальню⁈ Для вызова есть же моя служанка!

— Где «есть»? — демонстративно кручу головой.