— Считается, что ликаны уничтожили всех альв, — сбавив тон, почти шепотом произносит принцесса дроу. — Но это неправда. Правда в том, что это Ратвер организовал нападение на альв, чтобы обменять их в Обители Мучений.

«Мои родные живы⁈ — восклицает Лакомка, но её никто не слышит, кроме меня. — Мои подданные⁈ Мои друзья⁈ Мелиндо, спроси её! Пожалуйста, спроси!»

— На что обменять? — спрашиваю я совсем другое, но не менее важное. Сейчас не до эмоций, да и Лакомку выдавать нельзя. Я пока не могу полностью доверять Элизсре, пускай даже она и даст мне компромат на Ратвера.

— На Пса ликанов, — тихо выдыхает принцесса дроу. — Простите, я больше не могу говорить. Я боюсь. У «волков» острый слух. Свяжитесь со мной позже, если сможете.

Пристыженно опустив голову, принцесса торопится прочь, её шаги быстрые и неровные. А я задумчиво смотрю ей вслед, отмечая её точёную спину. Что у альвов, что у дроу поразительная стройность, словно каждая их мышца идеально вылеплена. Даже в смятении и подавленности они сохраняют свою необыкновенную грацию.

Значит, Пёс. Ну, у ликанов есть только один Пёс. Это багровый зверь Кербер, главный конкурент Золотого Дракона по силе на Боевом материке. Выходит, что пёсик не местный, а заемный, обмененный в некой Обители Мучений. Мда, ну и название.

Я возвращаюсь к Светке и внимательно смотрю на неё. Как там Ратвер сказал? «Её украшение»? Значит, оборотню нужна была не Света, а кто-то из других близких мне девушек, чей запах блондинка носит на себе. Но кто именно? Сегодня Светка надела кучу украшений: серёжки Лакомки, брошь Камилы, браслет с Жартсерками Насти. Подозрение падает в первую очередь на Лакомку, но не только. Даритель Камилы — один из ценнейших Даров в мире, а Настя, между прочим, волчица-оборотень, как и Ратвер.

Блондинка замечает мой изучающий взгляд.

— Даня, у меня что-то не так с платьем? — беспокоится бывшая Соколова, как истинная девушка. — Или с прической?

— Скорее, со всем этим недобалом, — отвечаю, глядя на скуку вокруг. — Думаю, можно отчаливать. Здесь нам больше нечего делать.

Но так явно не считает здоровый ликан, что широким шагом подходит к нам.

— Эй, ты! — ощеривает он клыкастый рот в ореоле рыжей бороды. — Твоя женщина не умеет себя вести! Она отнеслась неуважительно по отношению к «величайшему волку»!

— Ты про Ратвера что ли? — удивляюсь. — А чего он тогда свалил, если имеет к нам претензии?

— Я… я… не знаю, — растерялся рыжик. Видимо, ему велели привязаться ко мне, а повод нормальный не дали. Вот он и импровизирует как может.

— Ладно, ты защищаешь честь другого мужика, — подталкиваю здоровяка быстрее рожать мысль, а то мы весь день здесь простоим. — Видимо, у ликанов это считается нормальным. По-моему, странно это, но не мне судить, так что пускай. Ну и что дальше?

— Поединок! — выплёвывает разъярённый ликан, видимо, раздосадованный, что не выходит складно обвинить меня. — Или ты трусливый заяц?

— Нет, я не лагоморф. С чего ты вообще взял? — удивляюсь.

Лагоморфы — это раса Боевого материка, произошедшие от семейства зайцевых. Очень борзые и бесстрашные ребята, по слухам.

— Да я не про лагоморфов, — морщится рыжик. Ему явно не хватает словарного запаса складно связать несколько предложений. — Я про других зайцев…

Я продолжаю недоуменно смотреть на него.

— Не слышал ни о каких других зайцевых расах.

— Эм… ну, я не про этих… ладно, неважно. Ты согласен на поединок?

— Давай разберёмся, — киваю.

Рыжик оборачивается к слугам и кивает. Те, даже не уточняя столь подробную команду, сразу же засуетились, чтобы подготовить арену посреди зала.