Камила решительно подходит ко мне, вся взволнованная и на энтузиазме. Но по глазам видно — боится, что откажу.

— Даня, я же всех рептилоидов наделила вторым Даром, — робко произносит брюнетка. — Может, пора приступить к каменщикам-таврам? Я даже нашла добровольца.

— Хм, рискованно, — задумчиво скребу пальцами щеку. И правда, щетина отросла. Уххх, колючая. И как жены меня такого целуют? — Мы до сих пор не знаем, какой Дар появится у реципиента.

— Неззя? — Камила делает большие грустные глаза, расстроенно поджав губы.

— Почему «неззя»? — удивляюсь. — Силу не получить, если не действовать экспромтом! Риск — дело святое! Главное, чтобы добровольцу заранее объяснили, что нежданный капец вполне возможен.

— Он предупреждён, конунг, — сурово кивает Булграмм.

— Великогорыч, ты чтод ли обровольцем решил стать? — начинаю догадываться.\

— Конечно! Как я могу пускать своих дружинников вперёд себя? А если кто-то из них сильнее меня станет? Место воеводы — моё! Не отдам! — его глаза наливаются кровью от решимости.

— Карьерист, однако, — усмехаюсь. — Ладно, Камил, приступай.

— Ессс! — радостно восклицает брюнетка. Накопитель у неё полный, так что справится.

Усаживаем Булграмма в кресло, и Камила принимается за работу. Дарителя она уже научилась пробуждать без моей помощи, так что всё идёт довольно гладко. Я только слегка подкидываю ей энергии, за что получаю благодарную улыбку.

— Готово, — роняет Камила, радостно глянув на меня. — В этот раз даже не устала!

А Булграмм сидит, насупившись и погружённый в свои ощущения.

— Ну что, Великогорыч? — вместе с Камилой внимательно наблюдаем за ним. — Как себя чувствуешь? Желания копыта откинуть нет?

— Да вроде нет… Как будто меня обновили…

— Тогда попробуй испытать апгрейд на этом, — материализую большой булыжник и кидаю здоровяку. Он ловит одной левой. — Только на полшишечки, сильно не гони.

По-хорошему бы надо на улице, но времени нет таскаться туда-сюда.

— Как скажешь, конунг, — сосредоточившись, отвечает Булграмм. Но тут мне снова приходится вмешаться — Дар ещё свежий и необкатанный, так что без помощи он мог бы возиться с ним неделями.

И вот, вуаля — булыжник трескается пополам.

— Какого… У меня что, второй Камень пробудился? — огорчается воевода.

— Не, вряд ли, — я несколько секунд изучаю ровный гладкий срез на граните. Будто погружной пилой прошлись. Затем хватаю со стола чайную ложечку из-под кофе. — Давай теперь её так же.

— Но это же не кам… А, хорошо, — догоняет Булграмм.

Он тужится, надувает щеки, но опять приходится помочь, пока не лопнул от усердия.

Ложечка трескается ровно пополам, как и булыжник.

— Что-то я не догоняю, конунг, — чешет он макушку между вырастающих рогов. — Хрень какая-то или всё-таки что-то путное? Ты мудрый. Объясни.

— Точно не хрень, — усмехаюсь. — Ты настраиваешь резонансные частоты предмета, создавая вибрации, которые могут разрушать материалы.

— Чё сказал⁈ — Булграмм смотрит на меня как баран на новые ворота.

Мда, и кому я это всё объяснял?

— Сам поймёшь на опыте. Крутая сила, Великогорыч, поверь на слово. Назовём этот Дар Резонансом. И копыта не откинул. Поздравляю, — перевожу взгляд на Камилу. — А тебе, дорогая, задание…

— Я знаю! — радостно восклицает Камила. — К твоему возвращению постараюсь всех магов-тавров обработать.

— Всех уж не надо.