Я усмехаюсь: всё верно, пусть перед Настей стелется. Она всё равно моя невеста, а значит, и моему роду животина будет служить.

Оставив Настю баловать своего любимца, я покидаю ангар. Первоначально собирался заняться делами Легиона, но, поразмыслив, решаю, что пора провести ревизию недавно полученных артефактов из Капитолия.

Я направляюсь на склад, куда недавно прибыли трофеи из Капитолия. Там, среди пыльных полок и ящиков, шевелится то, что можно назвать кошмаром любого здравомыслящего человека. Крупные черви, муравьи размером с котенка, полуметровые жуки с панцирями, будто покрытыми потускневшим золотом, и другие симпатичные создания. Эти твари — не просто результат экспериментов геномантов, а сосуды для различных магических свойств. Артефакты, по сути.

Я останавливаюсь перед контейнером, в котором извивается червь, переливающийся оттенками тусклого серебра. По инструкции, если его съесть, можно зарядиться магической энергией до предела. Своеобразная замена энергопластырям. Правда, после этого всё содержимое желудка наверняка решит выйти наружу. Необходимо привыкнуть к подобной пище. Видимо, капитолийские жрецы были гурманами не только по части макарон, но и по гастрономическому экстриму.

Рядом в углу лежит стеклянная сфера, внутри которой крутится крохотная стрекоза. Артефакт назван «Стрекот Мести». Если расколоть стрекозу, наружу вырывается буря, уничтожая всё в радиусе нескольких метров.

На полке выше стоит сосуд с жидкостью насыщенного фиолетового цвета. Это «Слёзы Януса». Если закапать в глаза, то на некоторое время станешь видеть сквозь стены. Правда, потом может быть побочный эффект в виде куриной слепоты.

Я оглядываю эти «достижения магической науки» с задумчивой усмешкой. Понятно, что капиталийцы позаимствовали это добро у монахов. Но интересно, до чего еще додумались последователи Обители Мучения, ведь самое интересное они наверняка припасли для себя.

Разобравшись с частью содержимого, я выхожу со склада, решив, что остаток коллекции стоит изучить позже. Что-то поднадоели мне черви со стрекозами и тараканами.

Сижу в кабинете, наслаждаясь редкими минутами покоя. Астрал, будь добр, дай хоть полчаса без суеты. Но, как говорится, не судьба. Ровно через двадцать минут дверь распахивается, и на пороге появляется гвардеец. Вытянулся по струнке, лицо серьёзное, как у солдата на смотре.

— Шеф, к воротам прибыл посол из Финского конунгства.

— Прям посол? — поднимаю бровь, не скрывая удивления.

— Да, он корочку показал. Посол как есть.

— Прикольно, — усмехаюсь. — Ну что ж, впускай.

Фишка в том, что в Невинске посольств нет и быть не может. Город у нас, конечно, с перспективами, но пока маловат для таких привилегий, как иностранные представительства. Да, мы расположены на месте Питера из моего мира, но до его размаха ещё расти и расти. Всё впереди, конечно.

А ближайшее финское посольство, как ни крути, находится в Москве. Значит, наш гость проделал путь прямиком из столицы.

Наконец заходит и финн — светлый и бледный, как поганка.

— Здравствуйте, уважаемый. О чём хотите поговорить? — начинаю я, не теряя времени. — Неужели снова о возврате Акульей Пади?

Посол выдерживает паузу, словно проверяя, как я отреагирую. Затем прочищает горло и, подняв подбородок, отвечает:

— Конунг Финляндии Тапио Лопухинен просил передать, что он хотел бы оставить территориальные разногласия за рамками этого обсуждения.

Я вскидываю бровь. Ну-ну, посмотрим, о чем тогда пойдет речь.

— Продолжайте, — спокойно произношу, позволяя послу выложить суть дела.

Он снова прочищает горло.

— Тапио Лопухинен просит вас, как конунг конунга, небезвозмездно отдать ему мархалов. Всю деревню.

— Как интересно.