— Всё возможно, — не спорит Жанна, в то же время по ее глазам видно, какой версии она придерживается. И это безумно раздражает Горнорудова.

Всё это время Настя скромно стоит в сторонке и ждет, когда ее отпустят.

— Дочка, ты, конечно, меня разочаровала, — вдруг обличительно произносит баронесса.

От неожиданности девушка схватилась за ремень кожаных шортиков.

— Почему, мама? — спрашивает она тихим голосом, виновато опустив голову.

— Раз ты без моего разрешения сорвалась в деревню, то могла хотя бы понаблюдать за боем Вещего и Горгоны, — баронесса раздраженно ерзает в кресле. — А ты приехала ни с чем.

— Данила велел своим людям сопроводить меня назад, — оправдывается девушка. — Я не могла от них убежать.

— Дорогая, не злись на Настю. Зато наша малышка не пострадала, — вставляет Павел. — Это намного важнее.

На это баронесса лишь закатывает глаза:

— Да что бы с ней случилось? Донор-зверь труслив и трогает только беззащитных жертв, если его не провоцировать… Кстати-и-и-и, — вдруг заинтересовывается Жанна и перекидывает ногу на ногу. — Ты сказала, что спаситель позаботился о тебе? В каких вы с ним отношениях?

— Мы друзья, мама, — краснеет Настя. — В каких мы еще можем быть отношениях?

— Хм, неужели ты забыла, что он Филинов? — вскидывает точеную бровь Жанна. — И то, что Филиновы — князи, когда-то сильнейшие в Царстве? И, то что мне нужен доступ в усадьбу Филиновых?

— Нет, я помню, — отвечает пристыженная оборотница. — Но Данила же всего лишь бастард.

— Пока да, но нужно смотреть дальше своего носа, детка, — хмыкает Жанна, а потом коротко взмахивает рукой. — Свободна, Настя. На досуге подумай, как сблизиться с Вещим. Это бы нам сильно помогло.

— У меня уже есть идея, мама, — неожиданно вскидывает подбородок барышня. — Я вернусь на учебу в Москву и буду встречаться с Данилой каждый раз, когда он прилетит. У него в столице штаб-квартира «Валентино», а еще ему скоро поступать в столичный вуз.

— Это хорошая мысль, — одобряет Жанна, подумав. — Тогда готовься к возвращению в Москву.

Настя счастливо заулыбалась. И было отчего — она всё же смогла угодить своей строгой матери. Когда девушка уходит, Горнорудов скрипит как старый ворон:

— А как же Митович?

— Какой-то граф не сравнится с князем, — баронесса делает скептическое лицо. — Тем более с князем Филиновым, — мечтательно улыбается она. — Сам должен понимать, дорогой.

И Горнорудов понимает. Понимает, как его всё больше бесит проклятый щенок.

* * *

Пара часиков сна превращается в четыре. Нет, я не проспал, это сознательное решение. Всё же двух маловато, если не применять Дар физика. Но сейчас речь не обо мне. Мои гвардейцы далеко не все физики. А лучше, чтобы они были бодрые и в тонусе. Всё же ночь на дворе.

Просыпаюсь по будильнику и замечаю улегшуюся у меня в ногах Змейку. Четырехрукая хищница свернулась клубком и сопит, как ребенок. И как только у нее позвоночник так гнется?

Бужу змееволосую и, пока она потягивается и зевает клыкастым ртом, провожу с ней короткий разговор по душам:

«Змейка…»

«Я — Мать выводка-а-а-а» — позевывает она.

«…перед сном я забыл тебя спросить обо одной вещи.