Раздается дружный смех. Даже объяснять не пришлось, что парни станут моими гвардейцами. Смекнули уже, что мы в одной повозки.

Собрание заканчивается, все расходятся по своим местам. Славно поговорили. Думал, бойцы по-другому отреагируют. Ожидал кучу вопросов. Я не удивился бы даже возмущению, у меня была наготове парочка урезонивающих фраз. Но Степан хорошо постарался. Умеет отчим отбирать людей, этого не отнять.

После собрания даю Студню задание навести справки про Горгону: где в последний раз видели, кто пострадал от ее когтей, каких жертв она предпочитает. Нужна статистика и побольше. Раз даже местным царским охотникам не удается поймать людоедку, значит зверь очень верткий. Но у меня есть Лакомка, трехсотлетняя альва, которая на своем долгом веку повидала и Горгон.

К Горнорудовым отправляюсь в камуфляжных куртке и брюках, а также армейских берцах. Простите, но смокинга с собой не взял. Ехал как бы на охоту. У меня, конечно, есть обычная одежда с аэропорта, но она вся мятая после разъездов и я не успел привести ее в порядок. Зато спецовок мы набрали несколько чемоданов.

Почти два часа дороги, и наконец унылые уральские пейзажи заслоняет огромная усадьба Горнорудовых. Заходящее солнце разливает красный свет на белые стены. Время уже пять часов. Надеюсь, баронесса простит меня за задержку. Но всё же «немедленно» это очень неточное понятие. Яснее нужно изъясняться.

Еще на подъезде к воротам водитель вскрикивает:

— Шеф, рядом с нами бежит здоровая собака…Нет! Это волк! Шеф, это волк!

Я бросаю взгляд на бегущую на обочине Настю. Оборотница, увидев меня, радостно виляет хвостом.

— Сам ты волк, — усмехаюсь. — Это дочь барона барышня Анастасия Павловна. Быстро убери с лица испуганное выражение и улыбнись Ее благородию.

Ошеломленный водитель не смеет ослушаться и натягивает на губы напряженную лыбу, став очень похожим на яростного индейца. Бегущая рядом волчица удивленно смотрит на его «доброжелательную физиономию». Меня же чуть не распирает смех.

Между тем, ворота усадьбы уже приблизились. Через домофон нас коротко спрашивают: «кто такие», «к кому», отвечаем, и автоматические створки расходятся в стороны. Подъезжаем к крыльцу, я выхожу наружу и чуть ли не наталкиваюсь на уже обратившуюся обратно в рыжую девушку Настю. Выглядит она, как всегда, аппетитно: короткие джинсовые шортики и открытый топик. Даром, что холодная осень. Видимо, оборотни очень закаленные создания. Надо бы завести одного перевертыша в Коллекцию, чтобы не простужаться. А то скоро зима, а вместе с ней ОРВИ, птичий и свиной грипп…

— Анастасия Павловна, добрый вечер, — вежливо улыбаюсь золотоглазке, а Настя, не сдержавшись, подходит близко и крепко сжимает мои руки. Такое ощущение, что если бы не приличия, она меня бы вообще обняла. Но, скорее всего, мне просто кажется.

— Даня, наконец-то! — щебечет оборотница, и голос ее дрожит от волнения и беспокойства. — Мама тебя ждала еще днем! Почему ты заставил ее ждать⁈

Неожиданно. Поначалу у меня возникает желание сказать: «А, может, обойдемся без претензий, Настя?» Но потом я замечаю испуг в янтарных глазах девушки. Она боится. Причем за меня боится. Это даже забавно. Уж за себя я-то точно постою в разговоре с баронессой.

— Возникли неотложные дела, Настя, — произношу спокойно. — Почему ты так сильно переживаешь?

— Мама была зла, что ты не приехал раньше, — вздыхает она, наконец отпустив меня. — Боюсь, как бы она… не сорвалась на тебе.