— Отдай! Это мой ффуб! Фначит и болтунка моя! — рычит Болтолыга.

— Пошел ты! Сам выбросил его, значит проворонил! — встает напарник, но ненадолго — его тут же опрокидывает мощный хук Болтолыги.

— Мой ффуб! — воинственно шепелявит Болтолыга.

Между ракхасами разражается короткая драка, а потом Болтолыга хватается за топор на петле. Приходится вмешаться — шум мне не выгоден. Я программирую обоих ракхасов утихомириться и забыть о происшествии. Клык остается у второго напарника. Болтолыга сам виноват, нечего бахвалиться. Пусть теперь он искренне порадуется за товарища, который за его зуб получит лишнюю порцию еды. Причем это не метафора: я на самом деле запрограммировал Болтолыгу испытать положительные эмоции от своей щедрости. Ох, это далось сложнее, чем я предполагал. Сознание ракхаса с трудом поддается положительным эмоциям. Да и вообще мозг у зелономордых как дубовый: на любую закладку требуется двойное усилие.

Мы расходимся с патрульными и идем дальше. По пути еще пару раз попадаются ракхасы, один без стеснения стягивает штаны и собирается сделать свои дела прямо на проходе. Уши у Лакомки аж краснеют от негодования. Я срочно программирую позорника спрятать свой срам и валить облегчаться к себе домой — прямо на свою лежанку, ибо нечего портить нам свидание!

— Мелиндо, далеко артефакты? — спрашивает Лакомка, после последнего случая. — Кажется, я вдоволь поностальгировала.

— Уже близко. — Я и сам не против поскорее закончить столь экзотический квест. — Но сначала глянем на резиденцию вождя, она должна быть тут неподалеку.

Надо разведать на будущее, где расположился вождь. Шаман Хруст, конечно, помнил и это, но не помешает убедиться в прежнем местоположении резиденции.

Узкие проходы приводят нас к обширному пустырю прямо посреди лагеря. Лишь стоптанная земля и больше ничего. Здесь раньше явно стоял большой шатер, но его убрали.

— Надо же, переехал, — поражаюсь я уму вождя. Конечно, ничего особенного в переезде нет, так бы поступил любой командир, чей подчиненный мог попасть в плен, это элементарная предосторожность. Но вот только среднестатистический ракхас об этом даже не подумал бы, а вождь подумал.

— Осторожно, мелиндо. Здесь в земле лежит артефакт, — испуганно замечает Лакомка. — Наверняка, ловушка.

Ловушка? Вождь ракхасов не перестает удивлять.

Я «включаю» сканера и приглядываюсь к пустырю. Действительно, артефакт зарыт совсем неглубоко. Энергии в нем немного осталось, вряд ли такая пукалка нанесет мне ущерб, даже если опустошит в одном ударе весь свой источник. Можно и выкопать, почему бы и нет? Тем более, что в памяти Хруста была похожая вещица. Да наверняка это Поглотилка, тогда точно надо взять.

Я облачаюсь в доспех Тьмы и бесстрашно шагаю в центр пустыря.

— Мелиндо? — тревожная мысль возникает в светлой голове Лакомки.

— Всё в порядке, — успокаиваю спутницу. — Я прозондировал почву и знаю, с чем имею дело.

На этой мысли едва не спотыкаюсь о труп ракхаса. Потом о еще один. В темноте издали их было незаметно, но на самом деле их тут трое. Надо же, а вождь не страдает излишней добротой, мог бы хоть поставить забор, чтобы не забредали свои же. Возможно, эти бедняги просто хотели срезать дорогу через пустырь, а им артефактом прилетело.

Удар не заставляет себя ждать. Из грунта выстреливает зеленый энергетический хлыст и обвивает мою руку. Да, просто обвивает. Ну еще пытается вытянуть из меня всю энергию. Я усмехаюсь. А интересная приблуда. Да и вождь хитер и беспощаден. Забредавшие сюда ракхасы служили топливом для работы артефакта. Вождь не просто не бережет жизни своих, он их безжалостно использует.

Конечно, Жора не позволяет забрать даже каплю из моего накопителя.