— Где он? Думай, — я заставляю ракхаса сильно захотеть найти старика. Так проще, чем копаться в его воспоминания.

Зеленомордый чешет голову в глубокой задумчивости. Этот процесс для него непривычен, от того буквально слышно, как скрипят мозги бедняги.

— Кажись, дед Гобор пошел отлить на улицу, — он неожиданно расцветает оскалом озарения. — У него слабый мочевой пузырь.

Блин, еще не хватало искать в ночи писающего шамана. Может он недолго там?

Пока я решаю спуститься на первый этаж — еще раз взглянуть на замок. Да и авось лунатик сам скоро вернется.

Я не ошибся в прогнозах. Мы еще не сходим с лестницы, а я уже засекаю внизу постороннего. Продолжаем спускаться, пока со стороны входа раздается скрипучий голос:

— Фу-фу, чую, альвийским духом пахнет!

В начале коридора крутит головой и раздувает ноздри седой ракхас с надетым кастетом. У старика на шее блестит здоровый ключ, несложно догадаться от чего.

Нас пока шаман не видит, но, похоже, это временно. Ракхасская магия отличается от обычной. Нет никаких техник, никаких медитаций и развития меридиан. Всё построено на инстинкте. Магическая сила шаманов генерируется и фокусируется коллективной ментальной энергией зеленокожих, которые окружают их. А проявления силы бывают самые разные. Случается, что никакой боевки нет, только способности к загадочной ракхасской артефакторике, ну или усиленные ощущения, как сейчас.

Одно точно — взять шамана под контроль не выйдет, а потому нужно срочно его убивать.

Я швыряю шар Тьмы. Но шаман успевает его заметить. Он вскидывает руку, на костяшках вспыхивает белый костяной кастет, и возникшие зеленые копья разбивают атаку.

Оу. Боевой артефакт, значит.

— Ва-а-а-ау! — орет шаман, и в казарме за дверью тут же раздается топот ног.

Выхватываю из воздуха пси-клинок и одновременно пытаюсь взять под контроль троих ракхасов, выскочивших в коридор. Почему-то не выходит.

Тут шаман довольно оскаливается. Значит, твоя работа, седой. Что ж, сам напросился. Сейчас устраним эту помеху.

«Я займусь» — передаю мысль Лакомке, чтобы она зазря не обращалась в ирабиса. Всё же у девушки намечалась прогулка, а не бой с зеленомордыми.

Стремительным прыжком я приближаюсь к старику. Мне наперерез бросаются ракхасы с топорами наголо, но эти здоровяки ничего не успевают сделать. Мое тело взрывается резкими выпадами рук и ног, и зеленомордые отлетают к стенам. Никого не убиваю, рабсила мне еще пригодится, а вырубить их мне не составляет труда. Против Мастера-физика эти качки слабоваты.

— Кровавый Скрытник, тебе не одолеть дух племени! — надрывается шаман. Он взмахивает кастетом, и новые зеленые иглы летят в меня. Но ударившие в ответ черные копья, сотканные из Тьмы, легко их нивелируют, а я уже оказываюсь подле шамана и ударом пси-клинка сжигаю ему нервные окончания. Мог бы и на расстоянии атаковать, но боялся повредить кастет.

— Сними кастет и ключ, — киваю я своему зеленомордому болванчику, а сам тем временем беру под контроль трех стражников. Шамана больше нет, и помешать мне некому. — Так, вы пока открывайте хранилище. А я быстро выгляну.

Выбегаю на улицу и читаю мысли стоящего на воротах стражника. Никто не слышал криков, никто не подходил, ну и славно.

Возвращаюсь назад, в глаза бросается подсвеченный проем распахнутой двери в конце коридора. Ноги мигом доставляют меня в открытое хранилище, где уже вовсю хозяйничает альва.

— Мелиндо, смотри, сколько тут всего! — восторженно говорит Лакомка, беря в руки серебряную диадему. — Здесь очень стоящие артефакты! Не только ракхасские, но и трофейные! Это украшение точно ковала рука искусного казида!

Альва права. Я и не рассчитывал на такой куш. Даже удивительно, как ракхасы смогли всё это отбить, ну хотя их же много, наверное, численностью взяли.